Любимец

‒ Вы верите авантюристам, жителям больной, отсталой планеты. Вы ставите их слово выше, чем слово членов Галактического содружества. Это немыслимо и оскорбительно. И пусть дело решается в суде Вселенной! ‒ гневно произнес вельможа из спонсоров.

Быстро, снова на незнакомом мне языке, заговорил ползун.

Инспектора смотрели на него, затем паллиот сказал:

‒ Мы вам не верим.

Мой взгляд упал на экран.

И ужас холодной рукой сжал мое сердце: Густав был мертв. Он покачивался на виселице, и ноги его, вытянутые носками вниз в последней попытке дотянуться до земли, медленно кружились над помостом. Палач отошел на шаг назад.

‒ Вы убийцы! ‒ произнес я.

Ирка сделала шаг вперед.

‒ Уважаемые инспектора, ‒ произнесла она. Странно, никогда не думал, что она тоже знает язык спонсоров. ‒ Я прошу пять минут вашего внимания.

‒ Эти выступления ‒ оскорбления нам и здравому смыслу, ‒ выкрикнул Сийнико.

‒ К сожалению, ‒ сказала Ирка, она держалась с достоинством, говорила медленно и возвышенно, мне она показалась даже выше ростом, ‒ наше появление перед вами выглядит излишне драматично, но мы не имели возможности приблизиться к вам раньше. Ведь вас держали на центральной базе спонсоров, куда и отвезут сегодня после этой экскурсии, потому что Земля якобы опасна для вас. Но ведь все это ложь. И мы хотим предъявить обвинения спонсорам, которые, взяв на себя право распоряжаться нашей Землей, не показали себя цивилизованными существами.

‒ Пора прекратить это издевательство! ‒ закричал Сийнико.

Я смотрел на экран. Там палач в красной рубахе и трубочист в черном цилиндре снимали с виселицы тело Густава.

‒ Мы не будем отнимать вашего времени и рассказывать о том, что случилось на Земле за последние десятилетия.

‒ У вас есть обвинения? ‒ спросил паллиот.

‒ Я обвиняю, ‒ сказал ползун. ‒ Я обвиняю спонсоров в том, что они завозят на Землю яйца моих соотечественников, выводят из них младенцев и убивают их, чтобы съесть.

‒ Ложь! ‒ закричал Сийнико.

‒ Ложь! ‒ закричали остальные спонсоры. Они сблизились вокруг нас, они нависали над нами, полные угрозы.

‒ Я видел это, ‒ сказал я. ‒ Я помогал убивать маленьких ползунов. Я обвиняю спонсоров в том, что они отравили газом и убили несколько тысяч человек только за то, что они наблюдали смерть спонсора.

‒ Это ты его убил! ‒ услышал я голос Сийнико. Но ответить я не успел, потому что вперед вышел маленький Сенечка.

‒ Я обвиняю, ‒ сказал мальчик, ‒ в том, что ради развлечения спонсоров проводятся опыты над нами, над маленькими детьми, чтобы сделать из нас домашних любимцев.

‒ Это правда? ‒ паллиот обернулся к Сийнико.

‒ Это ложь! ‒ сказал Сийнико.

‒ Это ложь! ‒ хором произнесли остальные спонсоры.

‒ Мы можем полететь на так называемую кондитерскую фабрику, где убивают маленьких ползунов, ‒ сказал я.

Словно почувствовав колебания инспекторов, Сенечка стащил с себя синюю курточку. Все увидели глубокие шрамы жабер на его спине. Так я и запомнил его. Под ярким солнцем он стоит, растопырив соединенные перепонками длинные пальцы рук, и медленно поворачивается, чтобы каждый мог увидеть жабры на его спине.

Именно Сенечка оказался последней каплей для инспекторов.

‒ Мы требуем, чтобы нас немедленно привезли в центр, где делают операции над детьми.

‒ Такого центра не существует, ‒ сказал Сийнико. Он взял себя в руки и говорил тихо.

На экране, глядевшем в город, было видно, как жители города начали украшать помост и саму виселицу гирляндами и фонариками ‒ они готовились к празднику.

‒ Вы сможете показать к нему дорогу? ‒ спросил у Ирки худой инспектор с муравьиным лицом.

‒ Я могу, ‒ сказал я. ‒ Я там жил. И там же живет спонсор Сийнико.

Все обернулись к спонсору.

После короткой паузы он неожиданно для меня сказал:

‒ Я готов опровергнуть клевету. Сейчас же я вызову вертолет.

Он повернулся и быстро ушел с площадки. За ним поспешил еще один спонсор в форме охраны порядка.

‒ Не дайте им уйти! ‒ крикнул я. ‒ Они убегут!

‒ Не посмеют, ‒ сказал паллиот.

На площадке воцарилось ожидание. Я сосчитал до ста. Инспектора были совершенно спокойны. Паллиот и высокий человек подошли к парапету и стали двигать изображения на экранах, рассматривая жизнь города.

‒ Это все ложь, ‒ сказала Ирка. ‒ Вы думаете, это продукты? Это копии продуктов!

Инспектора никак не могли взять в толк, почему нужно людям выдавать копии продуктов.

Несколько спонсоров, которые остались на площадке, тихо переговаривались, я ощущал, какой запас ненависти исходит от них.

Ползун подошел к невысокому худому инспектору с муравьиным лицом и разговаривал с ним.

И в тот момент, когда я понял, что Сийнико никогда уже не вернется, его зеленая жабья голова показалась из люка.

‒ Сейчас прилетит вертолет, ‒ сообщил он. ‒ И мы полетим туда, куда покажет нам этот убийца! ‒ Осуждающий перст был направлен мне в грудь.

Я думал ‒ а дальше что? Ну, поверят нам инспектора, а что они смогут сделать? Не наивна ли сама наша акция? Я несся в потоке действий и событий и ни разу не задумался, насколько могут быть реальными результаты.