Любимец моих дьяволов

Артур кивает, разворачивается и уходит. Но самое странное, Скорос не бежит за ним. Не выглядит замаливающей грехи несчастной забитой женушкой. Спокойно стоит и смотрит на нас с Белоснежкой. И мне в этот момент отчаянно хочется, чтобы Лиза исчезла…

— Привет, Леа, — обращается Василина к бывшей сопернице.

Смотрю на прилипшую ко мне Белоснежку — та смущена, покраснела. Мне кажется она борется с желанием за мою спину спрятаться. И это вызывает усмешку. Не похоже на боевую девчонку, с которой невозможно справиться.

— Привет, Василина. Извини за неприятный сюрприз, — выдавливает из себя Лизка.

— В этом доме рады всем гостям, — спокойно отвечает Скорос. Но на меня бросает удивленный взгляд, словно говоря: «Вот уж чего не ожидала от тебя, Якоб»

В ответ на этот взгляд, из чувства, мать его, противоречия, крепко обвиваю рукой талию Лизы.

— Спасибо за гостеприимство, — произношу с вызовом. — Как дела, Василин? Скоро прибавление в семействе? — на последнем слове голос предательски дрожит.

— Можно тебя на минутку, малыш? — слышу сладкий голос Леа, и напрягаюсь еще сильнее. Предупреждал же, без игр. Но она похоже не понимает слов.

— Конечно, малыш, — отвечаю в том же тоне. В ответ встречаю взгляд полный удивления. Интересно, чем я так поразил ее — глаза сейчас как бездонные озера. Всего лишь подыграл немного.

Отходим с Брейкер в сторону.

— Что это за игры, спрашиваю строго. Вроде предупреждал тебя…

Больше всего меня злит, что мы на виду, прямо чувствую, как множество глаз приковано к нам. Поэтому, отчитывать девчонку приходится улыбаясь, притворяясь что этот разговор приносит мне огромное наслаждение, а от вида самой Морковки я буквально плавлюсь, флиртую… И от этого диссонанса меня потряхивает, еще немного и сорвусь, встряхну хорошенько эту бесконечно раздражающую меня девчонку.

— Я тебя спасла! — шипит Морковка. — Мог бы просто спасибо сказать. Не дала лужей возле ног Скорос растечься.

— Да ты что? Правда?

Наши лица все ближе, я буквально растворяюсь в ярко синих глазах, которые сейчас полыхают гневом. Который распаляет и меня. Бесит, что девчонка решила, что мне защита нужна. Думает, не могу за себя постоять?

— Значит, щит сыграть решила? Или сама за меня спряталась, ведь тебе тут еще меньше рады?

— Мне тебя жаль стало! — выдыхает мне в лицо Леа. — Но теперь понимаю, что ошибалась. Ты не стоишь ни жалости, ни сочувствия!

— И мне тебя жаль, — на этом мое самообладание машет ручкой и погружается в цунами гнева и злости. На родителей, гостей, себя… Но более всего — на Брейкер.

Нужно отойти от нее, иначе при всех сделаю что-нибудь… неприличное. Собрав остатки самообладания, напоминаю себе, что на нас смотрят мои родители. Отхожу к компании знакомых, вклиниваюсь в разговор. Рядом тут же, как из-под земли вырастает Анжелика. Обвивает руку, точно как совсем недавно Лизка. Нет, свихнуться можно с этими бабами!

— Не хочешь воздухом подышать? — спрашивает.

— Вообще-то нет, — и это читая правда.

— Курить хочу, — шепчет на ухо. — Ну пожалуйста, я не могу при родителях.

— Ладно.

Выходим на балкон.

— Давно курить начала?

— Нет… От нервов, когда с мужем ругались, — затягиваясь сигаретой, отвечает Лика.

Тоже прикуриваю сигарету.

— А ты не врал, и правда отлично ладите с Брейкер, — замечает малая. — Вы не вместе случайно?

— А что?

— Просто интересно.

— Нет, я работаю на ее отца. — Откровенничать совершенно не хочется.

— Значит, ты в Москву перебрался?

— Ага.

— И как? Там лучше?

— Пока нормально.

— Не очень-то ты разговорчив. Знаешь, я тоже сейчас размышляю, куда податься, чем заняться.

— Ясно.

— Может встретимся в столице? — широко распахнутые глаза, сама наивность, а в глазах…

Черт, прежнее детское обожание. И что она нашла во мне? Не понимаю. Не красив, внешность странная — на мой вкус. Ненавижу свою рожу, как однажды заметил один из одноклассников — на маньяка похож. Мне эти слова глубоко в память врезались. Может в детстве я и был пупсиком, как обожала называть меня бабушка, но те времена давно в прошлом. Не обаятелен, угрюм и резок на язык. А бабы — вешаются. Но это ладно, бабы… Но такие как Анжелика Бурмистрова или Лиза Брейкер — не понимаю, почему именно меня избрали объектом для вожделения. Таким как они нужно обожание, поклонение, чтоб на руках носили… Я — точно не из таких. Или запретный плод сладок?

Но мне Лика — совсем не вариант. Только как помягче отказать девчонке, которая мечтает доказать, что выросла?

— Пошли в дом, — отбрасываю сигарету, и она разлетается искрами. Не дожидаясь ответа разворачиваюсь и ухожу.

В доме разыскиваю мать, но ее нет нигде. Отца тоже нет, как и родителей Артура. Бывший друг направляется ко мне, машинально сжимаю кулаки, готовясь к раунду номер два.

— Родителей ищешь? — равнодушным тоном спрашивает Бурмистров.

— Ага.

— Они уехали.

— Что? Разыгрываешь?

— Испугался? — усмехается Артур.

— Интересно, чего?

— Ну что мамка с отцом бросили тебя тут. Да еще и с сукой-блондинкой.

— Да нет, я не маленький, сам до дома доберусь.

— Они машину забрали.

— Такси поможешь вызвать?