Любимец моих дьяволов

Совсем обнаглел! Меня охватывает бешенство. То не смотрит даже в мою сторону, а теперь что, снова потискаться захотелось? Продавщица белья отказалась приехать? Или решил зачем кого-то звать, если я под боком? Но еще сильнее выбешивает моя реакция на протянутые руки Штаховского. Мое слабое место. Они — невероятные. Сексуальнее я просто не встречала. Настолько красивые, настолько мужские… Даже будь он уродом на лицо, в одни только руки могла бы влюбиться. И сейчас стоит только взглянуть на них, воспоминания набрасываются. Как ласкал меня этими пальцами, проникал внутрь меня. Пересыхает в горле. Голова кружится. Но я все еще барахтаюсь, гордость не позволяет растечься лужицей у его ног.

— Пошел вон, сейчас же!

Хватаю халат и набрасываю на себя. Меня трясет. Это отвратительное вторжение. Но в то же время меня все сильнее охватывает возбуждение, пульс зашкаливает. Волнение, невероятный драйв. Такого Антонио точно не подарит. Со Штаховским все время как на вулкане. Как он вообще решился проникнуть в дом? Как может не бояться отца? Безумец. Откуда узнал где моя комната? Особняк огромен.

— Малыш, пожалуйста. Нам надо поговорить. — Тихо просит Якоб.

— Говори, только быстро. Мне в душ и спать, завтра лекция с утра важная.

— Хочешь спинку потру? Можем вместе в душ…

— Ни за что!

— Иди ко мне. Пожалуйста. — А сам даже из кресла не удосуживается подняться!

— Не надо, — отступаю на несколько шагов назад. — Я больше не играю с тобой в обнимашки. Мне наскучило, правда. Тебе лучше это принять и не дразнить гусей.

— Это тебе лучше не дразнить меня, детка. Я же знаю чего ты хочешь. И на что обиделась. Это все чушь собачья. Я не хотел трахать тебя в доме Артура. Ну бзик, согласен, тупанул. На этот раз обещаю, все сделаю как надо.

— Ты совсем с дуба рухнул? Я и близко тебя не подпущу. Мне не понравилось с тобой.

— Врушка.

— Трус! Ты упустил свой шанс, Штаховский. Теперь ты мне не нужен. Не интересен. Уясни это и свали уже.

— Придется сделать так, чтобы ты захотела, — вздыхает Якоб и поднимается на ноги. Одно резкое движение — и он уже рядом со мной. Хватает за руку и дергает на себя. Буквально вылетаю из наброшенного шелкового халата, который не успела завязать. По инерции впечатываюсь всем телом в его грудь. Он обнимает меня за талию, делает шаг назад — и вот уже снова сидит в кресле, а я — у него на коленях. Находит застежку лифчика и кружевное изделие испаряется, мои груди обнажены, соски острые и твердые. На уровне его лица. А я даже не успела понять как это произошло. Все еще пытаюсь слезть с него, оттолкнуть. Но у меня ничего не выходит. Якоб завороженно смотрит на мои груди, наклоняется вперед и захватывает сосок губами. Чуть прикусывает и я коротко вскрикиваю.

— Тсс, малыш, ты же не хочешь чтобы нас застукали?

И снова наклоняется к моей груди, зализывает место, которое только что укусил. Это невероятно возбуждающе, меня трясет. Но если уступлю — так и останусь для Штаховского тряпкой, о которую можно в любой момент вытереть ноги. Начинаю вырываться — молча, но очень яростно. Колочу по его груди стиснутыми кулаками. Бью куда придется, даже по скуле попадаю. Но Якоб все равно захватывает мои руки и крепко стискивает запястья.

— Да перестань, что с тобой, — шипит. — Как кошка бешеная. Я же пришел. Покаялся. Был неправ, прости малыш. Не надо было тебя оставлять одну. Больше я так не буду. Слышишь?

— Больше такого не повторится между нами! — почти кричу в ответ. Боже, какой же он самовлюбленный козел! Даже не догадывается, как обидел меня, насколько сильно ранил! И считает, что пробравшись в комнату, потискает — и все прощу моментально, снова расстилаться буду перед ним. Интересно, за что мне такое? Есть женщины за которыми ухаживают, их боготворят. Я же… словно кукла резиновая в которую приятно спустить. Если бы он сейчас попросил все начать сначала, с узнавания, свиданий… Но он сразу с лифчика начал… И это убивает меня.

— Убирайся нахрен, Штаховский, у тебя две минуты, а потом я заору так, что весь дом сбежится.

— Это вызов? Решила показать мне свой характер? — почти удивленно произносит Якоб.

Уходить он явно не собирается. Притягивает меня к себе ближе, буквально насаживая на бугор в своих штанах. Берет меня за талию, и заставляет ерзать на нем. Вперед-назад. Эти ощущения мгновенно пронзают все мое существо, делают наэлектрилизованным.

Все равно пытаюсь вырваться, но Якоб только крепче стискивает мою талию.

— Хватит беситься, — просит тихо. — Я не знаю, что еще сделать, чтобы ты простила. Подскажи.

— Отпусти меня и убирайся! Я тебе не шлюха!

— Не-е-ет. Хотя ведешь себя как шлюха. Трешься с этим Антонио. Хочешь его? Может уже трахалась с ним? Это из-за испанца меня динамишь? Скажи, и я отстану.

— Мои отношения с Антонио тебя не касаются!

— Отношения? Папеньку решила порадовать? Значит, можно скоро ждать объявления о помолвке?