Любить Пабло, ненавидеть Эскобара

В 11.40 разражается буря. Интервью и передачи на радио прерываются: «M-19» захватила Дворец правосудия, кажется, судьи Верховного суда взяты в заложники! Мы с коллегой летим на всех парах в мой номер и вместе садимся перед телевизором. Сначала я не признаю, что происходящее как-то может быть связано с Пабло. Уверена: его нет в стране. Последнее, что могло прийти в голову моей подруге, – что я любовница Пабло Эскобара, а также что один из лидеров «MAS» мог финансировать партизанский захват. А я уж точно и представить не могла, что моя подруга – девушка одного из командиров «M-19».

Площадь Боливара – огромное пространство, в центре которого расположена статуя Симона Боливара, повернутая на восток, в сторону собора «Катедраль-Примада»; напротив нее – мэрия, рядом с которой Сенат и Дворец правосудия, выходящие на северную и южную стороны. За Сенатом – президентский дворец, «Каса де Нариньо», охраняемый батальоном президентского караула.

Двумя днями ранее охрана Дворца правосудия, резиденции Верховного суда и Государственного совета была поручена частной военной компании. Именно в этот день Конституционный суд начал бы рассматривать материалы по экстрадиции Пабло Эскобара Гавирии и Гонсало Родригеса Гачи, наряду с другими делами. Взятие Дворца совершила группа Ивана Марино Оспины, «M-19», под лозунгом «Антонио Нариньо[206] за права человека». Под руководством командующих Луиса Отеро и Андреса Альмаралеса[207]

тридцать пять повстанцев проникли во дворец. Семь из них вошли через главную дверь, как обычные граждане, а остальные в двух маленьких грузовиках прорвались через дверь подвала сбоку здания, выходящую на узкий, всегда заполненный проспект в центре Боготы. Партизанская вооруженная группа уже убила двух охранников и управляющего Дворца. Взяв в заложники более трехсот человек, среди которых судьи, персонал и посетители, представители «M-19» требуют позволить им выступить на радиопередаче с воззванием. Они хотят заявить о притеснении тех, кто искал защиты, надеясь на амнистию, а также напомнить о неэффективности правосудия в Колумбии, поддерживающего экстрадицию соотечественников, которых будут судить в других странах.

Участники движения требуют обнародовать их программу в ежедневных изданиях, хотят, чтобы правительство предоставило оппозиции эфирное время на радио, а Верховный суд учел право на подачу петиций, зафиксированное в Конституции. Они хотят заставить президента республики или его доверенное лицо предстать перед судом, чтобы осудить его за измену мирным соглашениям с демобилизованными группами «M-19», «Народной армией освобождения» (EPL)[208] и «Движением имени Кинтина Ламе»[209]

.

В двенадцать часов дня здание полностью окружено армией. Президент по прозвищу «большой поэт» приказал освободить Дворец правосудия любой ценой. К двенадцати ночи боевые танки въехали через подвал, вертолеты группы противодействия вымогательствам и похищениям (GOES) уже высадили боевые группы на террасе здания, в то время как танк «Каскабель» снес двери дворца, выходящие на площадь, пропустив еще два танка с десантом из батальона президентского конвоя и артиллерийской школы. Белисарио Бетанкур срочно созвал экс-президентов, парламентских кандидатов, членов Конгресса и президента сената, отказываясь слушать судей и партизан. Предложения иностранных государств выступить в качестве посредника между правительством и вооруженной группой даже не дошли до него, ведь президент не простил «M-19» нарушение перемирия, основы его президентской кампании. А также поддержку «Экстрадируемых», оказанную воззванием Ивана Марино Оспины в начале года, раскритикованном остальными командующими «M-19»:

– За каждого экстрадированного колумбийца мы должны убивать гражданина США!

Танки открывают огонь, а радиостанции передают голос судьи Рейес Эчандиа, председателя Верховного и уголовного суда, который пару лет назад принял решение об экстрадиции колумбийцев в Соединенные Штаты, умоляющий президента Республики прекратить огонь, иначе убьют всех. Но начальник полиции не прислушивается к его воззваниям. Памятные слова молодого полковника Альфонсо Пласаса из артиллерийской школы, сказанные присутствующему на месте событий журналисту, достоверно описывают происходящее:

– Здесь защищают демократию, господин!