Любой ценой. Том III

–И не получится! – бескомпромиссно заверила Интарса я, – но я согласна, нам пора закругляться. Теперь я располагаю всеми необходимыми сведениями и справлюсь даже без твоего участия. Отныне мне известно точное название амулета, страна его происхождения и прочие немаловажные подробности. Ты и так рассказал мне достаточно, чтобы я поняла, в каком направлении двигаться дальше, и мне жалко тратить время на непроизводительные дискуссии. Спасибо за эксклюзивную информацию, и я говорю это без иронического подтекста – с этого дня я знаю, куда мне лететь, кого искать и о чем просить. Не стану лукавить, мне отвратительна твоя философия, да и сам ты вызываешь у меня величайшее презрение. Видимо, от Радзивиллов ты унаследовал только легендарную фамилию, но никак не врожденное благородство. Во главе угла для тебя стоит жажда наживы, а все остальное – лишь мелочи жизни, через которые всегда можно переступить. Что сделал бы нормальный человек, если бы к нему в руки попал такой амулет? Сжег бы его в пепел или уничтожил бы любым иным способом! А как поступил ты? Ты – жадный, аморальный тип, всё на свете меряющий деньгами, но я не сомневаюсь, что однажды тебя всё-таки настигнет справедливое возмездие, и ты сполна заплатишь по счетам. Мельницы судьбы мелят медленно, но тонко. Прощай, Интарс, и я молю небеса, чтобы наши пути больше никогда не пересеклись.

Нажав отбой, я обессиленно растеклась по дивану и долго не могла заставить себя даже просто пошевелиться. А между тем нужно было открывать агрегатор авиабилетов и подыскивать рейс на ближайшую дату. Возьму борфиму, полечу в Сьерра-Леоне, найду того, кто выведет меня на вождя Людей-леопардов и… Да что загадывать наперед, мне бы до пункта назначения добраться. Я положила лэптоп на коленях, но не успел компьютер до конца загрузиться, как у меня запиликал телефон. Интарс перезвонил мне спустя минут десять после того, как я в одностороннем порядке прервала разговор, и я с мстительным удовлетворением проигнорировала звонок.

ГЛАВА XIX

Не знаю, что заставило Интарса снова взяться за телефон, но мне больше не о чем было разговаривать с этим человеком. Я окончательно поняла, что взывать к совести Интарса в данном случае бесполезно, и как бы я не лезла вон из кожи в попытке вызвать у него хотя бы слабую тень сочувствия к Яну, мне это, к вящему сожалению, так и не удалось. Вероятно, в свое время Интарс Радзивилл сознательно вытравил в себе последние остатки милосердия и сострадания, и я догадывалась, что с этого момента ему стало ощутимо легче жить на белом свете. Много лет назад я и сама проходила через нечто похожее, поэтому в целом мотивация Интарса была мне вполне понятна – каждому из нас однажды довелось воочию увидеть свой персональный ад, и за свое возвращение в мир живых мы расплатились эмоциональной черствостью. Если бы не встреча с Агаповым, я бы тоже постепенно превратилась в такое же бездушное существо, самозабвенно жонглирующее чужими судьбами во имя собственных эгоистичных интересов, но Ян и его беззаветная любовь фактически спасли меня от неизбежного погружения в вечную мерзлоту. Безусловно, у Интарса были свои причины для перехода на «темную сторону», но понимать не означало оправдывать, и сейчас я питала к нему лишь исступленную ненависть, вызванную даже не категорическим отказом помочь, а скорее неоднократным использованием по отношению к «Хитмену» резких, оскорбительных формулировок. Сегодня Интарс был крайне щедр на хлесткие, уничижительные характеристики, и его резкие высказывания в адрес Агапова невольно воспринимались мной как личная обида. Имея за спиной такой сомнительный «бэкграунд», Интарс не имел морального права навешивать на людей ярлыки, но это очевидное обстоятельство его вовсе не останавливало, и он открыто демонстрировал мне свое презрение к Яну, будто стараясь донести до меня мысль, что «Хитмен» не заслуживает подобных жертв. Я не могла заткнуть Интарсу рот или запретить озвучивать свое мнение, но и смиренно внимать льющимся из уст собеседника потокам грязи я также не собиралась. Если бы я допускала хотя бы крошечную вероятность, что мне воздастся сторицей за проявленное терпение, то непременно придержала бы язык за зубами, но поведение Интарса красноречиво свидетельствовало о незавидности моих ближайших перспектив. Зачем питать напрасные иллюзии, если мне доступно объяснили, что стену головой не прошибить? Больно мне надо биться как рыба об лед, если можно перенаправить энергию в гораздо более конструктивное русло?