Любовь без поцелуев (СИ)

А потом я подумал – какого хуя? Это всё – понятия. За каким они мне теперь? Я сам для себя решаю.

– Вообще-то выглядит круто. А налезет?

Налезло всё как миленькое – прямо один в один. И голенища у этих ботиночек удобные.

– Ну, я запомнил и вообще… – мне показалось, что Макс что-то ещё хотел сказать. – Ну-ка, давай: «Мне нужны твои ботинки, одежда и мотоцикл»! Ну, скажи! Нет, такую рожу не делай, а то тебе бы пришлось одежду с трупа снимать. Вот и очки, кстати. Мда…

Я глянул на себя в зеркало. И правда «мда», ну, а что делать, если рожа у меня кривая и разбитая? Тут никакие очки не помогут… Я вообще-то очки от солнца никогда не носил, хотя, наверное, надо, где-то с мая по сентябрь глаза устают от света очень. Но как-то оно…

Вспомнилось коротко – вот мне лет девять и я примеряю чьи-то старые тёмные очки со сломанной дужкой, они слишком большие, падают с лица и выглядят тупо, я наступаю на них и они хрустят… Вот уже почти двенадцать, какой-то хрен лет пятнадцати задирает меня, потом я поджидаю его, прыгая с гаража, сбиваю с его носа очки с зеркальными стёклами и втаптываю их в землю, а потом на меня орут из-за того, что это были дорогие очки…

Я мысленно плюнул и поправил очки. Ничего, привыкну или можно на лоб сдвигать.

– Ну, блин, ну, охренеть просто! – Макс мельтешил по комнате, хватаясь то за одно, то за другое. Такой радостный, как будто это у него день рождения. Я рассматривал его комнату, здоровенный стол с навороченным компьютером и всякими прибамбасами – это что, ксерокс или как эта штука называется? Принтер? Зачем такое в доме? Ну, и бардак безумный – листы, тетради, ручки, книжки, всё вперемешку, какие-то журналы валяются… Над столом – доска, на ней магнитами прихвачены какие-то фото, листочки «позвн. А. после 18:30», «обяз. куп. черн. ручк», «найти, ОБЯЗАТЕЛЬНО НАЙТИ тетрадь по хим до среды!!!» и подобное, какие-то листы с английским текстом. Одно слово из трёх понятно, это у них что, такое домашнее задание? Нет, вот тут обращение «Анатолий Владимирович Веригин», это же его отец?

– Чего ты там смотришь? – Макс уже был одет. – А, это… Да, отец просит меня иногда быстро перевести что-нибудь. Отец знает английский конечно, но не так хорошо, как я. Ну, обычный разговор поддержать, что-нибудь простое прочесть. Но в таких вещах обычно доверяет переводчику или мне.

– И ты понимаешь, что тут написано? – я вдруг вспомнил, что Макс говорил, что нихрена не разбирается и не хочет разбираться в делах отца.

– А что тут непонятного? Это обычный договор о поставках, да он и сам перевёл, мне дал на поглядеть. Я как-то, – Макс подошёл ко мне, – представляешь, заказал для него по радио песню. «It’s a sin». Так он похвалил, типа, понравилась песня, а о чём – так и не понял.

– It’s a что?

– «Это грех».

Макс как-то сник.

– Парень вроде меня просит у своего отца прощения за то, что он такой вот…

– Я что тебе говорил? Никогда не проси прощения. Что дальше делать будем?

– Да, дальше! Не хочешь перекусить?

Мы прошли на кухню. Ох, нифига себе, пространство! Это называется «небольшая квартира для двух человек»? Я мог в коридоре развести руки и не доставал до стен и потолка. Никогда такого в жилых домах не видел. Чёрт, вот как надо жить! Одежда, которая нигде не жмёт. Мебель, на которой не надо скрючиваться в три погибели. Свобода, которую дают деньги. То, чем я мог бы наслаждаться вместе с Максом.

На кухне у Макса было… всё. Я охренел просто от всего этого металлического и блестящего. Тут, бля, был даже тостер! А вот это что? А это что за хрень? А холодильник выше меня с двумя дверцами и выемкой в дверце!

– А это нафига?

Макс несколько секунд смотрел на меня, как на идиота, и мне захотелось его стукнуть, потом до него вроде что-то дошло.

– Это ледогенератор. Вот так, – он подхватил стакан, что-то нажал и в стакан упало два кубика льда.

– Прикольно!

У нас была такая штука из мутной пластмассы, в которой мать замораживала лёд, чтобы кидать его в чай. Однажды я попытался заморозить воду, окрашенную акварелью, – уж не помню, зачем. Мало того, что херня получилась, так ещё на меня наорали, как будто я яду туда налил. А акварель неядовитая, даже сладкая, тараканы с удовольствием жрут.

Пока Макс варил кофе в таком прикольном ковшичке («Турка, хотя мне больше нравится слово джезва»), я бродил по кухне, рассматривая разные штуки. Гм, микроволновка… Только в телеке видел. Маленький краник рядом с большим… Ага, оказывается, это такой фильтр для воды («С ионами серебра, кстати»). Помню, у одного знакомого, как ни приду, на кухне куча банок, а в них ложки, монетки, колечки, типа, воду заряжают серебром. Я всё думал, как бы исхитриться и спереть пару монет, просто по приколу, но не вышло.

Холодильник вообще был классным, огромным и в нём куча еды. Я попросил показать, как работает тостер, и сделал пару прикольных бутербродов – один с ломтем мяса, каким-то соусом типа майонеза и салатом, и с колбасой, сыром и помидором.

– Так, пора, – Макс посмотрел на часы. – Давай, я придумал кое-что, что тебе реально понравится!