Любовь без поцелуев (СИ)

– Что у тебя там? – Макс ходил по краю лужи и вдруг почти без разбега прыгнул на крыльцо рядом со мной. – Кодовый замок… Ты код забыл?

– Я его и не знал. Когда я уезжал, такой фигни не было. Как это работает?

– Просто, – Макс обвёл пальцем этот самый кодовый замок, слегка коснулся каждой железной кнопки. Какие у него красивые пальцы… – Тут комбинация из трёх кнопок, нажимаешь и открывается.

Хм, ничего себе, до чего техника дошла!

– А нажимать как – по очереди или одновременно?

– Одновременно.

Ага, ага… Я рассматривал кодовый замок. Если на эти кнопки всё время жмут, они должны отличаться. Ну, да, так и есть..

– Круто!

Подъезд тоже не сильно изменился, только когда я уезжал, стены были покрашены в блевотно-жёлтый, а сейчас были какими-то серо-голубыми. Надписи не особо изменились, всё те же «лох», «чмо», «хуй», «пидор» и прочее, только имена поменялись. Даже запах тот же. Я вдохнул и вспомнил, как убегал по этим ступеням, перепрыгивая через несколько сразу, после того, как нажимал на звонок. Недалеко от дома у нас несколько лет подряд откуда-то из прорванной трубы тёк ручеёк – чуть меньше полметра в ширину, который в нашем кругу ласково назывался «Говнотечка». В одном месте он смешивался с на редкость вонючей грязью, и отличной идеей было набрать в обрезанную пластиковую бутылку этой грязи и поставить под дверь, позвонить и убежать. Надо было только выбрать дверь без глазка.

Макс с интересом оглядывался и принюхивался. Честно говоря, мне не хотелось, чтобы он всё это видел. После его подъезда с охраной, после его гигантской квартиры всё казалось особенно мерзким, тесным и убогим. Старые, с обломанными планками, перила; разбитые стеклоблоки узких окон; неизменные консервные банки, зацепленные крышками за перила на каждой площадке; этот запах – грязи, курева, несвежей пищи…

А вот и моя дверь. Всё такая же, только звонок, раньше болтавшийся на двух проводках, наконец прикрепили. Я надавил на кнопку.

– Кто там? – раздался девчачий голосок.

«Кто это?» – с удивлением прошептал Макс.

– Настя, мамка дома?

– А вы кто?

– Я, бля, брат твой, Стас.

– Мне мама сказала тебе дверь не открывать! Я в милицию позвоню!

– Значит, нет никого дома.

Я треснул по двери. Она была оббита чем-то мягким, утыкана гвоздиками и меня это ещё сильней разозлило, пришлось отвести душу, пнув перила.

– Сколько времени? Щас она должна подойти уже. Что, подождём или вечером подъедем?

– Давай подождём в машине, – Максу тут явно не нравилось. – Слушай, а кто это отвечал?

– Да сестра моя сводная.

– У тебя есть сестра? А почему ты мне о ней никогда не говорил?

– А чего тут говорить. Ей сейчас лет десять, наверное. Сколько её помню, она всегда чем-то болела.

– А… А может к тебе зайдём? Я хотел бы посмотреть, как ты живёшь. Или ты ключ не взял?

– Ключ? Да у меня никогда не было ключа.

– Почему?

– Чтоб бандитам не отдал.

Мы сидели в машине и Макс с удивлением расспрашивал меня про ключ, про то, как я здесь жил. А что я мог рассказать? Ну, да, не давали мне ключ, мать постоянно говорила, что я отдам его бандитам или бомжам. Поэтому я обычно торчал на улице или у приятелей, в основном, у Вади. Жаль, он уехал… Я постарался не вспоминать тот единственный раз, когда просил позвонить домой, – где-то месяца через два-три, как оказался в интернате. Конечно, я звонил не домой, а другу. И по телефону незнакомый голос мне сказал, что такие здесь не живут. Квартиру продали и уехали. Неизвестно куда. Дурацкое воспоминание.

Шофёр сидел с таким видом, как будто ему похуй – ехать или стоять. Я пытался вспомнить хоть что-нибудь интересное, чтобы рассказать Максу. Но что тут расскажешь? Вон навес над входом в подвал (на нём появились железные заплатки, раньше этого не было), мы соревновались, кто ниже спустится, – я побеждал. Вон там жил Вадя. Вон там колонка, мы пили из неё воду летом и прикольно было пальцем заткнуть кран и обрызгать всех, у меня первого из моей компании хватило сил одновременно нажимать и пить, очень удобно, когда подходящую деревяшку не получалось найти. Если пройти туда – там гаражи, по которым мы бегали, там замурован колодец, в котором я первый раз понял, что такое «по-настоящему страшно» . Про что мне рассказывать? Как воровали в магазине спички и жвачку? Как жгли костры из всякой дряни и ели несозревшую вишню? Как катались с Вадей на украденном велике? Я не видел моря, старинных городов, ничего такого интересного. Зимой учишься и где-нибудь шляешься. Летом просто где-нибудь целый день шляешься, смотришь, куда бы ещё залезть, что-нибудь спиздить, с кем-нибудь подраться.