Любовь и ненависть

наблюдал за ним.

- Лутаком? - Он сделал вид, что силится припомнить. - А

кто он такой, Лутак?

Все было деланно, фальшиво, я понял - да, знаком.

- Юра Лутак, парнишка, которому вы вчера передали

ворованные деньги.

Он криво и горестно ухмыльнулся, изображая на лице

страдание; посмотрел на меня прямо и сокрушенно сказал:

- Ну к чему это? Никаких я денег не воровал, это

недоразумение.

Последнее было произнесено естественно, запавшие

глаза его как-то болезненно погасли, и во мне появились

сомнения в его причастности к этим злополучным деньгам. Я

решил пока что отпустить его и проследить, будет ли он

встречаться с Юрой Лутаком. За ним наблюдал один из наших

сотрудников. Поскольку родители Лутака не явились в

милицию, то я решил сам к ним наведаться, захватив с собой

на всякий случай фотографию Игоря Иванова. Домой зашел на

несколько минут, чтобы переодеться в штатское, и потом

направился по адресу прямо на квартиру к Лутакам.

Августовское солнце уже успело накалить асфальт, день

был жаркий и сухой. Поливаемые дворниками мостовые

моментально высыхали, и мне почему-то подумалось: только

зря воду расходуют: бесплатная, мол. Вообще мы привыкли

жить неэкономно, особенно когда дело касается

государственного рубля. Но мысль снова возвращалась к делу,

по которому я шел в незнакомый дом к незнакомым людям. Я

думал о Юре Лутаке почему-то как о своем родном брате или

сыне, и мне очень хотелось, чтобы он действительно оказался

невиновным в этой краже. Мысленно я пытался представить

себе этого мальчонку-безотцовщину, у которого больная мать и

старенькая бабушка. Это был его первый привод в милицию.

Но участковый, с которым я разговаривал перед тем, как идти к

Лутакам, сказал мне, что, по его данным, Юрий Лутак то ли

исключен, то ли сам бросил школу и что нам еще придется с

ним хлебнуть горя, что отец его был алкоголиком и на этой

почве покончил жизнь самоубийством. Мать где-то работает,

где именно и кем, участковый не мог сказать. Одним словом,

шел я, располагая весьма скудными данными о Юре Лутаке. У

меня было желание поговорить с директором школы,

учителями, но в такое время, в разгар каникул, едва ли кого-

нибудь из них поймаешь. Как на грех, и в домоуправлении,

куда я заглянул, никого не оказалось.

Нужный мне дом, старый, четырехэтажный, еще

дореволюционной постройки, я нашел довольно легко. Он

стоял во дворе, закрытый от улицы высоким семиэтажным

домом. Возле него - совсем крошечный садик, каких-нибудь

два десятка деревцев, ящик с песком под неустойчивым

грибком и скамейка невдалеке. На скамейке сидели два

подростка и заразительно хохотали. Громко, безудержно, до

слез - посмотрят друг на друга и зальются таким раскатистым

длинным хохотом, что невольно начинаешь оглядываться,

искать, над кем они так смеются. Я машинально оглядел двор,

но ничего необычного, что могло бы служить явной причиной

их смеха, не заметил. Да и людей не видно было во дворе,

лишь в крайнем углу у подъезда возилась женщина с ведром.

Но они смотрели совсем в другую сторону и продолжали

хохотать до самозабвения над чем-то своим, ни на кого не

обращая внимания. Один из мальчишек, кудлатый, с широко

распахнутым воротом рубахи, мне показался знакомым. Даже

очень знакомым. Стараясь не обращать внимания на

мальчишек, я замедлил шаг и усиленно напряг память. Это

худенькое лицо со вздернутым носом и большие, слишком

большие глаза я уже где-то встречал. Где, когда? Мысль

работала лихорадочно. Я шел в направлении дальнего угла,

где у подъезда возилась женщина с ведром и, уже миновав

мальчишек, вспомнил: Витя!.. Тот самый Витя, который год

назад был доставлен в милицию вместе с Игорем Ивановым и

кошельком, вытащенным у старушки.

Можно представить, как я обрадовался: кажется,

появилась надежда напасть на след Иванова.

Подойдя к женщине - она оказалась дворником, - я

спросил, над чем ребята так хохочут.

- Накурились гадости в подвале и ржут, как идиоты, -

сердито бросила женщина.

- Какой такой гадости? - спросил я, почуяв что-то

неладное.

- Дурь курят. Дурман.

Мои подозрения, кажется, подтверждаются: гашиш. Этот

сильный губительный наркотик вызывает непрерывный смех,

от которого нельзя удержаться.

Я пригласил дворника в парадное и спросил фамилии

ребят. - Лутак Юра и Витя, фамилию только не помню. На

втором этаже они, в пятнадцатой квартире.

Вот оно что - на ловца и зверь бежит. Я показал

фотографию Игоря Иванова и спросил женщину, не встречала

ли она этого человека.

- Нет, не знаю такого, - был ответ.

Я поблагодарил ее, хотел было направиться к ребятам,

надеясь, что Витя меня не узнает, - год назад, когда мы с ним

встретились в отделении, я был в милицейской форме, - но тут