Любовь к жизни

– Она была настоящей бунтаркой. Я рос в спокойной семье, принадлежащей к среднему классу. Мама – домохозяйка, папа – водопроводчик. Мы не считались богатыми, но наше финансовое положение было стабильным. Мари и Мартин Стернхювуд въехали в весьма сомнительную квартиру вместе с такими же любителями прога, как и они сами. Я же продолжал жить в собственной комнате и обожал глэм-рок, панк и Патти Смит.

Музыкальную сцену Хальмстада можно назвать исключительно политически ориентированной, но мне никогда не была близка шведская прогрессивная музыка. Сколько на меня за это выливали грязи! Но в Gyllene Tider политикой никто не интересовался. Не знаю, насколько во всё это была погружена Мари, но я понимал, что она тяготеет к подобному обществу. У неё имелись друзья, которые ездили в датскую Христианию[36] за травкой. Я же держался от этого подальше. Вернее, мне тоже хотелось, но я побаивался маму. Но что я до сих пор прекрасно помню – так это великолепный голос Мари. Я всегда его обожал.

Перу особенно запомнилась такая история:

– Я услышал её в студии «Радио Халланда». Она записывала свои песни в акустике, и эта музыка мгновенно сразила меня наповал. Помню песню «Det är svårt att bryta upp»[37]

, которая потом вошла в альбом «MaMas Barn». Мари и пианино. Волшебно!

Пер с невероятным упоением описывает ту встречу с Мари. Но, как и она, подчёркивает: между ними никогда не было романтических отношений. Скорее они общались как брат и сестра. Когда у него появилась собственная квартира в Хальмстаде, Мари часто заходила в гости, и они смотрели «Даллас» или «Династию», попивая вино.

– Мы не были влюблены друг в друга, но всегда являлись друг для друга опорой. Хотя в какой-то степени наши отношения, наверное, можно сравнить с любовными. Текст песни «It Must Have Been Love» – о том, как найти родственную душу, человека, который делает тебя лучше. Вот именно так всё и было у нас с Мари. В музыкальном плане мы обогащали друг друга.

Их сотрудничество вылилось в нечто большее.

– Я очень удивился, когда Мари согласилась стать участником Roxette. Она была звездой, а я – двадцатипятилетней бывшей звездой. Я из кожи вон лез, чтобы ей угодить, и очень хотел, чтобы она осталась. Мари пела, я писал песни – это было настоящее разделение труда. К каждому альбому она готовила всего одну или две собственные композиции, но в группе главная роль отводилась именно ей. Я стал «машиной по производству хитов», а она – лицом Roxette. Её считали дивой, провожали в вип-зал; я же был обыкновенным «парнем с гитарой», которому указывали на кафетерий. Все думали, что Roxette – это она, а я лишь аккомпанирую ей.

Пер не отрицает: вкусовые предпочтения в музыке у них с Мари совершенно разные. Мари больше по душе сложная, продвинутая музыка. В идеале что-то из блюза или джаза. Её нельзя назвать поклонницей поп-музыки – и до Roxette она, по большому счёту, никогда не исполняла поп и не воспринимала его всерьёз. Её корни – в альтернативной музыке, ей подавай «длинные мелодии и все до единого пальцы на клавиатуре».

– Чем больше Roxette уклонялись в поп, тем сложнее было уговорить Мари исполнить песню. Ей нравится, например, Джими Хендрикс – а для него характерны блюзовые аккорды, которые лично я никогда не понимал. А ещё меня совершенно не трогают сложные напевы, которые сам я называю «взрослой музыкой» – скажем, Стива Уинвуда или Билли Джоэла. Мне нравится что-то попроще: Ramones и классическая поп-школа. У нас с Мари разные музыкальные предпочтения.

И всё-таки я попытался извлечь из этого пользу. Я пишу песню и прошу Мари спеть так, как этого хочет она, а не так, как я сам исполняю всё это в демо-версии. То же и с её мелодиями, к которым я написал текст, – например, «Watercolours in the Rain»[38]

. Превосходная песня, сам я никогда бы не смог создать такую музыку.

– Пер, иди послушай.

Кларенс зовёт Пера. Они слушают «It Just Happens». Результатом довольны абсолютно все. Сделав короткий перерыв на кофе, они продолжают записывать – теперь очередь «Some Other Summer». Строфа за строфой. Снова и снова с самого начала. Мари восхищается терпением Кристофера Лундквиста. Кажется, он совсем не устал и всё ещё пребывает в отличном расположении духа.

– Мне так сложно запомнить текст. Какой же Кристофер терпеливый! Последние альбомы Roxette дались мне нелегко, но мы сделали это.

Кристофер же, напротив, завидует терпению Мари.

– Думаю, она даже не осознаёт, какой энергией люди заряжаются после встречи с ней, – говорит он. – Какую силу обретают от того, что находятся рядом с таким сильным бойцом, как она.

Кристофер согласен с Пером: Пер и Мари действительно дополняют друг друга.

– Вместе они превращаются в мастера, способного общаться с миллионами людей по всему миру. Я видел, как люди всех возрастов из разных стран плачут, когда слышат голос Мари и музыку Пера. Они оба невероятно талантливы, однако настоящую силу обретают только вместе.

Наконец песня записана. Мари выходит из студии. Её щёки пылают, она ликует. Широкая улыбка и одно из любимейших выражений членов группы: «Ю-ху!»