Любовь к жизни

Сидеть с листом бумаги и ручкой и видеть рождение чего-то нового – разве это не прекрасно? Рисовать и писать. Как сейчас, когда мне в голову пришло название этой книги. Оно мне очень нравится, а ещё оно моё и только моё. Моё собственное.

Иногда я пишу на клочке бумаги всего одно слово, которое много для меня значит. Как, например, «покой». Его я записала буквально на днях. Оно кажется мне очень красивым. Мир и покой. Ими теперь должна быть наполнена вся моя жизнь. Раньше я ни минуты не сидела на месте. Бешеная скорость. Стареть прекрасно. С возрастом на многие вещи начинаешь смотреть по-другому. И тебя окружает покой.

Покой – отличное слово, это ведь спокойствие во всём.

Погодите, сейчас кое-что покажу.

Мари берёт серую тетрадь. Садится, наклоняется над ней, чтобы никто не подсмотрел записи. Здесь её самые сокровенные тайны. Чтобы что-то написать, ей требуется немало времени, но эти строки крайне важны для неё. Она пишет карандашом. На каждой странице тетради – по несколько строк.

Мари читает одну из записей: «Инес в тишине»

[112].

Это начало или название песни, которую я очень хочу когда-нибудь закончить. Назову её «Инес в тишине». Это будет песня о моей матери. Она всегда была тихой, жила будто бы где-то с краешку, чтобы никому не мешать. В центре внимания всегда находился отец. Мы, дети, пели и носились как сумасшедшие. Мама была добрейшей души человеком и всю свою жизнь до изнеможения занималась скучнейшей работой на фабрике. А когда заболела, всё стало только хуже. Она постоянно боролась, чтобы свести концы с концами. Она была потрясающим человеком. Я очень надеюсь, что закончу эту песню. Мама так много значила для меня, и этой композицией я хочу нарушить её молчание, подарить ей голос.

Всё изменилось, когда я заболела. Я не выношу стресс. Отыграть концерт – это стресс, хоть и смешанный с радостью. Сегодня подобное для меня – настоящая роскошь.

Но я осторожничаю. На неделе не должно быть слишком много выступлений. К тому же между ними мне требуется отдых.

В целом я стараюсь сбавить обороты, даже стала спать днём – минимум полчаса. Пытаюсь обрести внутренний покой. Я научилась не хвататься за сто дел сразу.

Во мне поселился страх: я очень боюсь самостоятельно передвигаться. Ужас. Даже в сад не выхожу. Мне нужно на кого-то опираться, даже если надо пройти всего пару метров. Сейчас весна, и если на улице тепло, то я всегда хочу выйти подышать воздухом и побыть на солнце. Я так люблю тепло.

Как же достала эта бесконечная шведская зима. Я постоянно мёрзну. В этом году мы остались на Рождество в Швеции. Думаю, это был последний раз. Ёлка… Боже, какая скукотища! И я ненавижу вечную темень. В следующем году хочу опять оказаться на Рождество в тепле. Я так рада, что у нас есть дом в Испании. Может, там зимой и не больше пятнадцати градусов, но по крайней мере светло.

Время летит так быстро. У нас всего одна жизнь, так стоит ли сидеть и пялиться в кромешную тьму?

Я выжила. Я узнала, что ноги могут отказать в любой момент. Может произойти всё что угодно. Но в жизни случаются и чудеса.

Кто мог поверить, что я снова буду стоять на сцене?

Ладно-ладно, стоять на ней я не могу.

Но я сижу!

Пою и общаюсь с публикой. Это истинное чудо.

Проблемы с ногой стали для меня настоящим ударом. Казалось, этому кошмару нет конца и всегда будет происходить что-то ещё. Так и есть. Трудности не исчезнут. Жить без боли уже невозможно.

И всё же…

Моменты счастья похожи на бриллианты, рассыпанные среди гравия. Я научилась радоваться малому.

Лучику света. Почкам на деревьях. Бутерброду с паштетом.

Наконец-то я смирилась с последствиями лучевой терапии. Да, я получила травму.

Болезнь отняла у меня много лет, да и старение – тоже весьма печальный процесс. Но каждый день я благодарна Богу за то, что живу.

И за то, что я по-прежнему могу петь.

Это я умею. Это единственное, что у меня отлично получается.

А, нет, есть ещё кое-что. На моей кухне идеальный порядок, ха-ха!

В моём альбоме «Den ständiga resan» есть песня под названием «Tid för tystnad»[113].