Любовь моя

— Ха! Какой же мужик без любовницы? Неизвестное — это та зона, куда ходят, чтобы познать что-то новенькое. Это же интересно! Автор пропагандирует нечистоплотный образ жизни? Сейчас это модно. Давай, Ленка, призывай женщин к разврату. Развалим цивилизацию к чертовой матери, — нервно рассмеялась Инна.

— Отстань, — тихо, но твердо выдохнула Лена.

— Писатель, наверное, сущность мужскую высвечивал неискушенным читательницам, мол, дуры-девки, будьте осторожны! Мы — все мужики — сволочи, — предположила Жанна.

— Свою рефлексию он холил, — ответила ей Инна.

— Автор о связи своего персонажа с девицей пишет с налетом скучного тупого безразличия, лениво. Ни души, ни яркой любви в их отношениях. Примитив, безликость какая-то. Этим он как бы оправдывает своего героя? Можно подумать, что на месте той девушки могла быть любая. А ведь она, наверное, на что-то надеется, когда с ним… Он и ей жизнь ломает? Я бы не захотела с таким встречаться, — сердито сказала Аня. — «Герой» нашего времени! Слабак и нытик. Наверное, мы по-разному расставляем жизненные акценты. Если ты семейный мужчина, стремись создать условия, которые устраивали бы тебя и семью. Жена-то свою роль, хотя ей очень трудно, выполняет, а он, нет чтобы что-то сделать для развития и сохранения себя как личности, только «развлекает» своё недовольство жизнью, вместо того чтобы бороться с обстоятельствами. Онегин сопливый! Мужчиной только называется. Может, я, конечно, чего-то недопонимаю… Мы тоже страдаем, нас мучает депрессия, но ведь ни на кого не надеемся, никого не виним, преодолевая трудности, решаем свои проблемы. Инна, идти на уступки — это признак слабости или силы?

— У нас принято считать, что слабости. Но это не всегда верно в условиях семьи. Сильные мужчины с удовольствием позволяют себе идти на компромиссы.

— Женщины стали жестче?

— А откуда же у нас безнаказанное насилие в семьях?

— У Маканина тоже есть нудно рефлексирующие, ищущие герои, живущие как зря. Особенно в первых книгах. Ой, не перепутала ли я его с кем-нибудь еще! Склероз, черт его возьми! Я когда читаю во время болезни, в голове у меня все сюжеты и авторы перемешиваются, я даже само произведение могу понимать как-то иначе… извращенно, в угоду своему больному воображению, а иногда и вовсе не помню о чем оно. Не могу я теперь положиться на свою память, — сказала Аня, нисколько не смутившись. Видно уже привыкла к своему неподдающемуся исправлению возрастному недостатку.

— Искренние мои тебе соболезнования. Не стану запираться: тут я тебе не помощница, сама страдаю, — сказала Инна.

— Нам нельзя жить кое-как. У нас дети, — вздохнула Жанна.

— Прочитала одну книгу и сделала вывод? А ты другими поинтересуйся. Например, у Маканина есть сильнейшая вещь «Асан» о мужчинах-героях, о чеченской войне, где он аналитически точен, — посоветовала Инна. — Собственно, книга не только о Чечне. В ней какая-то невероятная неосознаваемая мощь, пока никем из современных авторов непревзойденная. Высоковольтно бьет.

— Нельзя чтобы все время било током, — сказала Жанна.

— Про войну иначе нельзя.

— Там все на какое-то время герои, а вот какие они потом в быту? — напомнила о себе Аня.

— На гражданке другие силы души требуются, — заметила Лена. — Допустим нежность, терпение. Сама продолжи список.

— А их-то они как раз и не находят в себе. И начинается в семье ад. А кого винить? Себя, войну? — спросила Жанна. — Только женщин.

— Аня, я смотрю, в любой книге тебя больше волнует житейский спектр, нежели глобальные вопросы, затрагиваемые автором.

Аня промолчала. Наверное, осмысливала сказанное Инной.

— Маканин в своих книгах никогда не заигрывает с властью, считает, что такие произведения не бывают долго живущей литературой, — напомнила Инна. Ей уже расхотелось дразнить подруг. — Лена, а он тоже МГУ окончил, один с тобой факультет.

— Знаю. Мне это очень приятно. Маканина не для развлечения читают, а чтобы понять в какой реальности мы живем. Он чувствует людей, точно высказывается, — отметила Лена.

— Я где-то читала, что однажды прославившемуся больше не надо укреплять свою репутацию, можно позволять себе писать плохо и получать за это премии, — с долей скепсиса сказала Аня.

— Мнение завистников, — категорично отрезала Инна. — Жанна, а твой старший зять на малой межгосударственной войне погиб? — без всяких церемоний в лоб спросила Инна.

Вопрос был бестактным. Рана Жанны была слишком свежей и очень болезненной. И она ответила неприязненно:

— Нет. На чужой войне двух мелких банд-групп. Не в то время и не в том месте случайно оказался. Сына с катка спешил встретить, вот и пошел коротким путем через посадки.

Инна растерялась, занервничала, а минуту спустя, так и не справившись с неловкостью, сбежала на кухню. Прокололась. Она надеялась услышать геройскую историю. Ей хотелось воздать парню хвалу, а вышло хуже уже некуда.

— …В обычной жизни годами и десятилетиями трудно быть на высоте. Особенно в такое время как сейчас. Это надо понимать, — тихо пробормотала Аня.

— Но жизнь от нас требует… — Жанна вздохнула.