Любовь мстителя (ЛП)

Они вдвоем издали нетерпеливые стоны, когда он начал двигаться, но этого все еще было недостаточно. Габриэль схватил Еву за руки и перевернул их, насаживая девушку на себя, чтобы хорошо видеть происходящее. Ему нужно было не только ощущать, но и смотреть.

Чувства нахлынули на него при виде девушки, которая, замерев лишь на миг от новой позы, снова приноровилась к ритму так, что у мужчины перехватило дыхание. Она сжимала руки на его животе, впиваясь ногтями при каждом толчке, принимая его в жар своего естества. Такая горячая, влажная и узкая. Габриэль прикрыл глаза. Напряжение ее стройных бедер при подъеме и вид исчезающего внутри нее блестящего от влаги члена завораживали.

А от вида упругой груди и словно моливших о внимании сосков кружилась голова. И он потянулся к ним, наслаждаясь тихими стонами, которые Ева издавала при прикосновении.

Она задвигалась быстрее, резче. Вдруг внутренние мышцы сжались вокруг члена, ее спина красиво изогнулась, и тихий стон чистого удовольствия стал последней каплей для самообладания Габриэля. Этот звук стрелой пронесся по позвоночнику, заставляя бедра вторить сбившемуся на волнах ее оргазма ритму.

— Так чертовски красива, — прохрипел он.

Едва соображая, что делает, потерявшись в застившем разум эротическом тумане, Габриэль перевернул их, оказавшись сверху. Она раздвинула ноги еще шире, открываясь навстречу его движениям. Он смотрел, как соединялись их тела, как ее голова откидывалась назад, обнажая уязвимую линию горла, ее пальцы крепко сжимали одеяло, а на прекрасном лице читалась новая волна удовольствия.

Затем он приподнял ее голову, их взгляды встретились, и связь между ними стала сильнее, чем Габриэль когда-либо чувствовал.

От ее вида и издаваемых звуков, запаха секса и ощущения узкой киски по позвоночнику вновь пронесся разряд удовольствия. Габриэль держался как можно дольше, но теперь был вынужден сдаться. Потеряв контроль, он испытал самый мощный оргазм в своей жизни.

Понадобилось время, чтобы сознание вернулось к нему, и он тихо пробормотал извинения за то, что мог причинить ей боль.

— Ты был на высоте, глупыш, — уверила она его слабым голосом. Ее ладони погладили плечи и опустились по спине. Девушка поцеловала его в шею.

Приподнявшись на локтях, он закусил щеку, когда из-за этого движения выскользнул из нее. Ева покусывала губы, взгляд был сонным.

На полу зазвонил телефон, напоминая жужжание бормашины в кабинете стоматолога.

— Вечно занятая пчелка, — промурлыкала она, поцеловала в губы и выскользнула из-под него. Собрала одежду, ее движения были вялыми. Он потянулся и взял телефон, когда девушка исчезла в ванной. Взглянул на номер — Маркус.

Габриэлю было тяжко найти в себе силы переключиться на работу. Наконец он сказал Маркусу, что сейчас придет к нему. Но стоило одеться и выйти в гостиную, как громкий стук сотряс дверь.

Несмотря на только что испытанный оргазм, у Габриэля появилось очень плохое предчувствие. Не желая больше гадать, он посмотрел в дверной глазок.

Перед мысленным взором в песочных часах упали последние песчинки.

Безжалостные синие глаза Василия Тарасова смотрели прямо на него.

Глава 21

Габриэль без колебаний открыл другу дверь, радуясь, что тот вернулся из России живым и на первый взгляд невредимым, но и немного нервничая, думая о том, что будет дальше. Василий пришел один, но Дмитрий и Арон, несомненно, тоже находились в отеле.

— Габриэль.

— Василий.

Его притянули для обычного приветствия: похлопали по спине и поцеловали в обе щеки. Но жест был слабым, другим. Габриэль винил в этом себя — его эгоизм испортил отношения с Василием. Но, возможно, приветствие было иным потому, что Василий понял, что произошло.

Они отстранились друг от друга, смущение тяжким грузом сдавило грудь. Особенно когда осознал, что они сейчас занимались с Евой сексом. Хотя нет. Это не был секс. Между ними происходило нечто совершенно другое. Нечто, о чем он подумает позже. Хорошенько подумает.

Сейчас же нужно сосредоточиться на том, как, черт побери, выйти сухим из воды и не начать метаться, словно возбужденный подросток.

Ему не дали возможности.

— Где она? — резко спросил Василий.

Быстро оправившись, Габриэль указал за спину в сторону ванной.

— Там.

— Ты очень занятой человек, — мягко заметил Василий, входя в номер, но его тон словно царапал кожу. — Должен быть. Раз я не слышал ничего от тебя.

Габриэль сделал вдох, надеясь, что не последний, и закрыл входную дверь перед выстроившимися в коридоре охранниками. Повернувшись, наткнулся на острый взгляд русского, который стоял, скрестив на груди мощные руки.

Ладно, теперь он чувствовал себя как семилетка. И… ох, к черту это чувство. Он стиснул зубы, не желая быть трусом.

— Я вынужден просить у тебя прощения, Василий. Потому что...

Покрытая татуировками рука сделала знак замолчать, и Габриэль в некотором роде был рад этому. В конце концов, какие его слова могли отсрочить медленную, мучительную смерть? Он не хотел, чтобы Ева вышла и увидела, как он истекает кровью.