Любовь на мушке

Заборные секции со стороны фасада были из профлиста, но не одинарного, а двойного, скрепленного по верху соединительной планкой. Такой забор легко выдерживал вес человеческого тела, не гнулся, не пружинил. Лезть через забор не хотелось. Тридцать шесть лет Макару, давно уже пора командовать из штаба, а не геройствовать на передовой. Это во-первых, а во-вторых, у него имелись отмычки, с которыми он с легкостью мог войти во двор через калитку. Но все, же пришлось идти на подвиг, лезть через забор. Калитка освещалась, а часть забора оставалась в темноте.

Но темнота Макара не спасла, Чара учуяла его, бросилась к нему.

— Чара! Чара!

Собака услышала его, узнала по запаху, остановилась. И с угрожающим рыком ткнулась мордой ему в руки. Она еще не знала, кусать его или нет.

— Чара, красавица!

Макар успокоил пса, осторожно обошел дом по темной стороне двора, одну камеру он установил на открытой террасе с видом на дверь и на ворота. Вторую он собирался примостить по другую сторону забора, разделяющего соседние участки. Почему бы не взять под наблюдение соседний двор? Но не вышло. К воротам подъехала машина.

Ворота отъехали в сторону, во двор с шорохом закатилась хозяйская «Хонда». Вместе с тем открылся гараж, Макар надеялся, что Мельникова даже не будет выходить из машины, но Чара спутала его планы.

Собака несколько раз гавкнула, головой указывая в сторону куста, за которым прятался Макар. Указала, пошла, а встревоженная Мельникова последовала за нею. И Чара вывела ее точно на Капитонова. Подвела и радостно гавкнула.

— Спасибо тебе! — поблагодарил он.

Мельникова смотрела на Макара с открытым ртом. И страшно ей, и смешно, и возмутительно.

— Заехал вот, а калитка открыта.

— Этого не может быть! — Мельникова приложила пальцы к щекам. — Вы следите за мной!..

— Нет, но вопросы имеются.

— Я не хочу с вами разговаривать!

Мельникова встала в позу и, оттопырив указательный палец, повела рукой в сторону ворот. И застыла, поджав губы. Она действительно не собиралась разговаривать с Макаром, а если он не уйдет, ей придется принять меры. И он догадывался, какие меры она может принять: позвонить в полицию нетрудно.

— И все-таки нам нужно поговорить, — негромко сказал Капитонов.

И в это время за спиной Мельниковой открылась калитка. И не та, которая со стороны фасада, а другая, которую проделывают в заборе добрые соседи.

Глава 7

Калитка отделяла один участок от другого, причем высота фундамента забора в этом месте оставалась неизменной. Берестову пришлось поднимать ногу, чтобы переступить через препятствие. Мельникова услышала шум, обернулась.

— Одно слово, и я вас арестую, — тихо, но четко предупредил Макар. — За убийство Лужина.

Мельникова в страхе глянула на полицейского и мотнула головой. Она ни в чем не виновата.

Они находились у одной стороны забора, на темной стороне двора, а Берестов отходил от другой. Фонарь хоть и тускло, но освещал его. Никого не замечая, он направился к дому. Чара бросилась к нему, а Мельникова так и стояла, как каменное изваяние, открыв рот. Угроза явно подействовала на нее. Значит, она чувствовала за собой вину.

— Чара! Чарушка!.. — Берестов потрепал собаку за холку и глянул в сторону, куда смотрел пес. — Варвара, ты!

— Я! — отозвалась Мельникова и направилась к нему.

— Приехала?

— Приехала.

— Как насчет палочки?… — негромко, но весело спросил Берестов.

Варвара нервно приложила палец к губам, но было уже поздно.

— Чая! — уточнил замечательный сосед.

— О чем это ты? — осипшим вдруг голосом спросила Мельникова.

— Кто там у тебя? — забеспокоился Берестов.

Макар, ничего не сказав, направился к нему.

— Майор?!

— Сейчас не майор, — качнул головой Капитонов.

— Почему?

— Потому что частный случай.

— Какой такой частный случай? — нахмурился Берестов.

— Рабочий день закончился, имею право.

Мельникова мотала головой, призывая не верить Капитонову, но Берестов уже завелся.

— На что имеешь право?!.

— А ты что, ревнуешь? — усмехнулся Макар.

— Я ревную?!

— И ревность, и досада. И чайку не попьешь.

— Чайку?!

— Я все слышал.

— Что ты слышал?

— И видел…

Макар закрыл калитку, и она так слилась с забором, как будто ее и не было.

— Муж-то знает об этой калитке? — спросил он, обращаясь к Мельниковой.

— Нет… — опустила голову та. — Не знает.

— Что ж ты женщину подставляешь?… Тебя же Олег зовут?

— А мы на «ты»? — окрысился Берестов.

— Так частный случай же.

— Да нет, ты здесь не для этого.

— А для чего?

— Ходишь, вынюхиваешь.

— Вынюхал уже все. Это ведь ты стащил у Мельникова пистолет.

— Какой пистолет? — скривился Берестов.

— Такой. Из которого застрелили Лужина.

— Кто застрелил?

— Ты не поверишь, но Лужин назвал твое имя.

— Не поверю!..

— Он ведь не просто так Лужина убил, — обращаясь к Мельниковой, кивнул на Берестова Макар. — Он к Ирине Лужиной подбивал клинья. Она вам это сегодня говорила?

— Нет, — не поднимая глаз, мотнула головой Варвара.

— Так что зря вы ему помогали, он вас обманет. И фирму вашу к рукам приберет, и с Лужиной жить будет.

— Я никому не помогала! — дернулась Мельникова и возмущенно, с обидой и страхом глянула на Макара.

— А как же пистолет?

— Я не знаю!