Любовь насмерть

– Да. Он предупредил меня, что собирается это сделать и что его уже не остановить. Но я… – Майя уже давилась рыданиями. – Я не могла допустить, чтобы мой сын, который так много пережил, оказался в тюрьме. Я сама взяла пистолет. И это я привезла Соню в твой лес. Я познакомилась с ней, попросила, чтобы она на своей машине отвезла меня к тебе, мол, у меня к тебе дело есть, важное, касающееся денег для Гриши. И что тебя можно застать одного лишь после закрытия бара. Когда подъезжали к вашему поселку, я показала ей дорогу со стороны деревни, мы свернули, и уже перед самым лесом я попросила ее остановиться, сказала, что не хотела бы привлекать внимание соседей… Да я уже и не помнила, что говорила. Знала, что она и не станет задавать вопросов. Она была влюблена в Гришу, а потому любое мое слово, слово его матери, было для нее законом. Она очень хотела мне понравиться. И мы пошли с ней по дороге. Была ночь. Я остановилась и сказала, что хотела бы поговорить с ней. Она улыбнулась, представляешь? Она была уверена, что речь пойдет о них с Гришей. Она не чувствовала исходящей от меня опасности, да ей и в голову бы это не пришло!

– Майя… Ты застрелила ее…

– Я нацелила на нее пистолет и приказала рассказать мне всю правду о той грозе… Расскажешь правду, сказала я, я тебя отпущу. И она призналась мне. Сказала, что ненавидела сестру всю жизнь, завидовала ей и все такое… Мерзкая история.

И тогда я совершила одну ошибку. Я перестала контролировать себя. Я стала кричать на нее, обзывать самыми последними словами, кричала, что она, убив свою сестру, чуть не убила и моего сына, который едва пережил эту трагедию! Но была ночь, наши крики (а она тоже кричала, но от страха, она даже обмочилась!) разносились по всему лесу, и люди из самого близкого коттеджа услышали нас, и когда я, достав пистолет и выстрелив в Соню, вдруг увидела бегущего по дороге к нам человека, что поняла, что это конец! Что меня сейчас увидят, и я надолго сяду. А мой сын, у которого и без того хрупкая психика, останется совсем один. Я не могла этого допустить, и когда этот мужчина приблизился ко мне с криками «Что случилось?», я выстрелила и в него. Он упал, так тяжело рухнул, на бегу, на скорости, я еще подумала тогда, что он мог сломать ногу… Я даже не соображала тогда, что он был уже мертв и ему все равно, что у него сломано.

– И это ты забралась ко мне в спальню, взяла ключи от машины, завела ее и поехала туда, где бы ее могла засечь видеокамера…

– Да, Марк. Ночка такая выдалась. Все должны были заплатить за ту боль, что причинили нам с Гришей. Подставить тебя входило в мой план. Все, что я могла для тебя сделать, – сделала. – Она нехорошо улыбнулась.

– А шляпа, широкополая… Человек, который сидел в машине, был в шляпе… Не думаю, что это была ты…

– На мне была бейсболка. Я нарочно ее надела, чтобы те, кто будет искать убийцу Сони, увидели как бы тебя в твоей машине.

Моя примитивная уловка с широкополой шляпой сработала – Майя призналась, что была в бейсболке.

Послышался звук шагов, в кухню вошел Фима. Он посмотрел на меня так, как смотрят на приговоренных к смертной казни. С сочувствием, болью, состраданием. Достал из холодильника водку, налил себе в стакан. Выпил.

– Это ведь ты ее нашел, вычислил… – Мне стало стыдно, что я недооценил способности своего друга.

– Вы все рассказали? – обратился он к Майе.

– Почти, – вздохнула она.

– Это она была у тебя в лесу и перевернула весь дом, деньги искала. Они хотели с сыном сбежать, а денег не было. Хотели купить паспорта и сбежать в Албанию. Хотя понятия не имею, почему именно туда. Но потом решили, что это слишком сложно, и купили квартиру на окраине Питера.

– Деньги… Вот что ты искала у меня дома! Часы, перстень… Зачем ты его надела, когда пришла на встречу в кафе?

– Забыла снять. – Она развела руками.

– А знаешь, чья кровь на твоем ковре в квартире? Сожительницы Туманова! Уж не знаю зачем, но она пришла к тебе как раз тогда, когда там орудовала твоя жена, искала деньги.

– Вот с удовольствием познакомилась с твоей очередной любовницей, разбила ей лицо!

Я был поражен. И зачем Ольга приходила ко мне? Хотела закрепить наши отношения? Или просто захотелось насолить Туманову?

– Ты всем представляешься художником? – хрипло рассмеялась Майя. – Кобель ты, Марк. Надеюсь, что твой сын вырастет порядочным человеком.

– Ты из тюрьмы будешь его воспитывать?

Конец этой истории дурно пах. Мое предательство, болезненное желание Гриши отомстить за смерть своей невесты, самопожертвование Майи…

– Майя, думаю, вам лучше принять душ и лечь спать, – тоном, не терпящим возражения, приказал Фима и вышел, чтобы проводить ее.

Вернулся, сел напротив меня.

– Кто еще знает о ней? – спросил я то главное, что беспокоило меня.

– Никто.

– А Ракитин?

– Говорю же – никто.

– Но как ты ее вычислил?