Любовь равняет всех

Когда Владислав Владимирович, поцеловав жену и раздевшись, прошел в ванную, Людмила Петровна пошла на кухню и поставила тарелку для мужа.

-Здравствуй, - поздоровался отец с Евгением, входя вслед за женой.

-Привет, пап.

-Вкусно?

-Да.

-Ты один, без жены?

-Да.

Мужчины стали есть молча и Людмила Петровна пошла смотреть телевизор в гостиную. Затем, вспомнив, что не поставила чайник на плиту, она вернулась и услышала раздраженный голос мужа:

-Сегодня позвонил и сказал, что проект передает другому.

-Кому?

-Не знаю.

-Почему?

-Его, видите ли, Настя об этом попросила.

-Настя?

-Да.

-Причем здесь Настя?

-Дебилизм! Она обиделась на Андрея за то, что он ей нагрубил.

-А при чем здесь проект?

-Это у него нужно спросить. Видите ли, Настя сначала просила за меня, а потом за кого-то другого, и он пошел на поводу.

Женя задумался не надолго и вдруг, махнув рукой, как отрезал, сказал:

-Ну и пусть! Пусть подавится! В следующем договоре не будем учитывать его интересы.

-Да уж, мы его этим испугаем! – усмехнулся Турбин старший.

Людмила Петровна слушала молча. Она видела возбуждение мужа и не хотела еще больше раздражать его.

-Пап, фортуна переменчива у стада человечьего, ты же знаешь.- Евгений хотел успокоить отца, но только сильнее разозлил.

-Зачем Андрей к нам привел свою одноклассницу? Кто ему разрешил?

-Я, - вдруг сказала Людмила Петровна.

-Ты?

-Да.

-Зачем?!

-Он дружит с этой девочкой с осени. Мы должны были ее увидеть.

-Не обязательно же знакомиться, когда было столько гостей!

-Наоборот, очень удобно, - спокойно возразила Людмила Петровна.

-Мила, из-за этого знакомства я потерял проект! Если бы она не пришла, ничего бы такого не случилось!

-А что собственно случилось?

-А случилось то, что я потерял самую выгодную сделку!

-Нам будет нечего есть в следующем месяце? – насмешливо спросила жена.

-Не передергивай! Работы то я не лишился.

-Вот и я об этом.

-Мила, опять начнешь учить меня жить! Деньги это не главное! А где бы мы были сейчас без них?!

Владислав Владимирович злился сильно, но его жена не испугалась грозных взглядов и крика.

-Влад, объясни мне, почему жизнь наших детей должна быть подчинена твоему бизнесу? Почему Андрей должен общаться с этой Настей? Не приведи Господи еще одну такую сноху!

-Я же не собираюсь его с ней в Загс вести!

-Конечно! Но если не собираешься, зачем обнадеживать?

-Кто кого обнадеживает?

-А если никто и никого, зачем ему с ней притворяться?

-Я не прошу притворяться, а хамить зачем?

-Кто хамил?

-Твой сын!

Людмила Петровна прижала ладони к вискам и уже на повышенных нотах сказала:

-Безумие какое-то! Чтобы бизнес шел хорошо у отца, сын должен лебезить перед сопливой, капризной и вредной девчонкой!

-Да почему она тебе так не нравится?! Тебе всегда мой выбор не нравится!

-Влад, пойми, выбор должен делать не ты. Не ты, а Андрей! Ты слышал, как и что говорит Настя? Она оскорбила даже мою учительницу. Ведет себя, как аристократка ополоумевшая. Все быдла, она одна человек.

-Мила, она не привыкла общаться с прислугой, как эта Ирина.

-Да перестань Аню называть прислугой! Она умнее и достойней твоей Насти, всех Сукачевых и тебя в том числе. Скажите, пожалуйста, как трудно из грязи в князи! Одни советские люди вдруг стали миллионерами, другие нищими, потому что одни наворовали, другие честные. Да сейчас не бедным, а богатым быть стыдно! Любой обеспеченный - либо уголовник, либо бывший партийный работник!

-Мила, опомнись! Что я украл и у кого?

-Да не будь ты зам директора на своей работе, смог бы ты разбогатеть? А твой Сукачев! Он то вообще самым наглым образом воспользовался своим служебным положением. Стопроцентный вор! Ворюга! И ты бесишься, что наш сын не пресмыкается перед зажравшимся потомком этого ворюги! Да если они придут к нам, я сама Сукачеву вместе с его «сукачатами» все скажу в глаза!

Владислав Владимирович и Женя молчали. Людмила Петровна была обычно спокойной и рассудительной, но когда ее выводили из этого состояния спокойствия, тогда только держись! Муж побаивался жену в такие моменты, так как знал, если Людмила возмущается с таким чувством, с ней лучше не спорить, бесполезно. И все же он сказал:

-А как она оделась, когда пришла к нам?

-Оделась?! Да ты забыл, как я штопала твои дырявые носки и трусы! Влад! Одумайся! Девочка была хорошо одета. Скромно, со вкусом.

-А ты видела, что она перед едой перекрестилась? – с вызовом спросил Владислав Владимирович.

-Ну и что?

-И перекрестилась то так, незаметненько. А все равно все видели! Нам только богомолки не хватало в семье!

-Почему ты так против Бога обозлился?!

-Я не против Бога. Я против тех, кто под ханжескими личинами скрывают свои истинные лица, притворяясь хорошими, добренькими! Неужели, Мила, ты веришь, что в наш двадцать первый век кто-нибудь верит искренно в Бога?