Любовь с первого взгляда

Он подумал, что все это влияние Норы: может быть, она слишком цеплялась за вещи, но в этой любви к старым вещам она больше походила на родителей, чем осознавала. В ее квартире у каждого предмета была история, которая неизменно вызывала у нее улыбку. Чайник, который дедушка подарил бабушке на годовщину свадьбы. Плитка, которую мама Норы раскрасила в третьем классе. Лампа, видимо из Италии, которую она хотела отдать на прошлой неделе.

Пусть он и не решался смотреть на книгу и фотографию, его почему-то успокаивало то, что он от них не избавился, и давало надежду на возрождение отношений с Норой. И впервые в жизни Уилл подумал, что неплохо иметь какой-то предмет, благодаря которому он чувствует то же, что и она: уют и близость к тому, кого уже нет рядом.

Мысль поразила его, он резко поставил стакан, так что вода расплескалась по тыльной стороне его ладони. Уилл стряхнул ее, вытер о шорты и подошел к ящику, где хранил ручки, резинки и зажимы для пакетов, которыми все равно никогда не пользовался. Открыл его с замирающим сердцем… Вот оно, то, что он искал: бумажка с номером 16 в уголке.

Он улыбнулся, глядя на нее и погружаясь в теплые воспоминания: зеленый сарафан в пол, линия ее плеч, длинная коса и цветочный венок, озорной огонек в ее глазах, когда она протянула ему сверток со стихотворением.

Он невольно расплылся в улыбке.

Взял бумажку с собой в спальню, впервые за несколько дней не испытывая ужаса, что ложится спать без Норы. Уилл прислонил подушку к стене (к слову, о расстановке мебели в его квартире) и сел, стуча свертком по ладони и вспоминая тот вечер – не только Нору, но миссис Салас и ее стакан некрепкого пива, еду, пиво Бенни, Джону, который звал его Шпалой, Мэриан и Эмили в первом ряду, держащихся за руки. Он вспомнил себя у микрофона, настроенного завоевать внимание толпы.

Уилл развернул сверток, уже не удивляясь содержимому, как в тот вечер: знакомое имя, небольшое количество строк. «Сонет 98». Весна, лето, цветы – всякое такое. Он вспомнил, что Нора назвала его грустным. И Джона тоже. С грустного или нет, но ему хотелось с чего-то начать, а стихотворение было для них с Норой общим воспоминанием и казалось неплохой идеей, уж точно лучше пожелания счастливого полета.

И он начал читать.

Поначалу было непросто: он понимал отдельные слова, но не мог уловить общий смысл, и порядок был неестественным. Он дважды прочитал его про себя, стараясь понять, а потом попробовал вслух. Строку за строкой, уделяя особое внимание знакам пунктуации. Он читал снова и снова, пока у него не стало выходить лучше, пока это не стало просто как дыхание.

– С тобою разлучился я весной[8], – повторял он снова и снова.

Стихотворение о тоске по кому-то.

О путешествии по всему миру и постоянной тоске по кому-то. Было это несколько дней или целых шестнадцать лет. Когда проживаешь каждую весну и лето, не замечая этого. Когда смотришь на что-то красивое, вспоминая нечто другое – «лишь тень красы твоей», лишь имитация человека, по которому скучаешь.

– Во мне зима, – читал он, чувствуя, как фраза пробежалась холодком по коже, – тебя со мною нет, / И блеск весны лишь отсвет, а не свет.

Господи боже, это очень грустное стихотворение.

Но в то же время… это начало чего-то.

Уилл взглянул на часы, понял, что уже долго читает. Но в Сан-Диего еще не так поздно. Он мог написать ей сейчас, запомнив уже текст наизусть. А она, посмотрев в телефон, обнаружит воспоминание одного из первых их совместных вечеров в письменном выражении его тоски по ней. Не в последние дни с ее отъезда.

А задолго, задолго до этого.

Но, потянувшись к телефону, он подумал про золотой час, когда Нора проснется у себя в Калифорнии. К тому времени Уилл уже встанет и начнет заниматься делами. Он решил, что тогда и напишет, чтобы она поняла, как сильно он скучает и думает о ней, пока ее нет.

Чтобы знала, как он рад ее возвращению.

Вот это, решил он, будет правильным началом.

Глава 17

– Он будет бороться за тебя, Нора.

Нора сидела по-турецки на светло-голубом вельветовом диване Дипы, пила вино и пожимала плечами, играя беззаботность, которая не вполне соответствовала спектру эмоций, с которыми она внутренне боролась всю эту долгую и сложную неделю в Сан-Диего. Удивление, досада, радость, тревога, уверенность и немалая доля грусти. Все они метались в ней как гроза с ливнем, что было неплохо, ведь она смывала все плохие вещи.

– Возможно. Но это ничего не изменит, – ответила Нора.

Сегодня Нора приняла решение: она тоже уволится из Verdant.

Не прямо сейчас, а когда закончит все свои текущие проекты и поможет Остину найти себе замену.

Но это будет скоро.