Любовь, сексуальность и матриархат: о гендере

Ненависть, обусловленная характером, – иное явление. Безусловно, ненависть, укрепившаяся в структуре характера, когда-то зародилась как реакция на конкретный опыт, пережитый в детстве. Затем она стала чертой характера человека, в котором развилась неприязнь. Эта базовая неприязнь заметна даже тогда, когда она не выливается в явную ненависть. В выражении лица, жестах, голосе, выборе шуток, в мелких ненамеренных реакциях есть что-то такое, что производит на наблюдателя впечатление примет фундаментальной неприязненной установки, которую еще можно описать как постоянную готовность ненавидеть. Это основа, из которой возникает реактивная ненависть, если и когда ее провоцирует конкретный стимул. Эта реакция ненависти может быть абсолютно рациональной; на самом деле она полностью сходна с ситуациями, которые мы описали как вызывающие реактивную ненависть. Однако между ними существует фундаментальное различие. В случае реактивной ненависти именно ситуация создает ненависть. В случае обусловленной характером ненависти «холостая» неприязнь актуализируется ситуацией. Когда эта базовая ненависть пробуждается, человек как бы испытывает что-то вроде чувства облегчения, словно он рад найти рациональную возможность дать выход своей хронической враждебности. Он явно получает от своей ненависти особое удовлетворение и удовольствие, которых не наблюдается в случае ненависти, реактивной по своей сути.

В случае соразмерности между реакцией ненависти и внешней ситуацией мы говорим о «нормальной» реакции, даже если это актуализация ненависти, обусловленной характером. От этой нормальной реакции до реакции «иррациональной», обнаруживаемой в невротической или психотической личности, налицо бесчисленные переходные состояния, и тут невозможно провести четкую демаркационную линию. При иррациональной реакции ненависти эмоция выглядит несоразмерной конкретному поводу. В качестве примера позвольте привести реакцию, которую психоаналитики могут наблюдать в избытке; анализируемому приходится подождать десять минут, потому что аналитика что-то задержало. Анализируемый входит в комнату, вне себя от ярости из-за обиды, нанесенной ему аналитиком. Крайние случаи можно наблюдать более отчетливо у психотических личностей; у тех непропорциональность еще более поразительна. Ненависть у больного психозом вызывается тем, что с точки зрения реальности вообще не оскорбительно. Однако с позиции его собственных ощущений это все именно таково, и потому иррациональная реакция иррациональна лишь с позиции внешней объективной реальности, а не с субъективной точки зрения затронутого человека.

Хроническая неприязнь также может целенаправленно разжигаться и превращаться в открытую ненависть с помощью социального внушения, то бишь пропаганды. Чтобы такая пропаганда, призванная внушить людям ненависть к неким объектам, возымела эффект, она должна отталкиваться от характерообусловленной неприязни в структуре личности членов тех групп, к которым она обращена. Примером может послужить притягательность нацизма для той группы, которая сформировала его ядро, – для низов среднего класса. Латентная неприязнь была типичным свойством членов этой группы задолго до того, как ее актуализировала нацистская пропаганда, и потому они стали для этой пропаганды столь благодатной почвой.

Психоанализ в изобилии предоставляет возможности для наблюдения условий, ответственных за укоренение ненависти в структуре характера.

Решающими факторами для разжигания характерообусловленной ненависти можно назвать все различные способы, которыми блокируются или искореняются спонтанность, свобода, эмоциональная и физическая экспансивность, развитие «самости» ребенка. Средства для достижения этого разнообразны; они варьируются от открытой, устрашающей враждебности и террора до вкрадчивого и «доброго» влияния «анонимного авторитета», который открыто ничего не запрещает, но говорит: «Знай, то или это тебе понравится или не понравится».