Любовь сквозь пиксели

Вадим сдерживает слово и сливает фотку в беседу класса. Уже оттуда снимок быстро разлетается по всей школе. Узнаю об этом благодаря сообщениям, которыми заваливают меня девчонки разных классов. И, разумеется, все эти письма счастья полны яда, который я не заслужила.

До конца четверти в школе я больше не появляюсь. Просто не могу заставить себя выйти из комнаты. Стоит только представить, что начнется, когда вернусь в школу, как меня тут же начинает трясти.

Мама с горем пополам соглашается и разрешает мне остаться дома. И то лишь потому, что притворяюсь больной: грею градусник у батареи, кашляю и хлюпаю носом. Последнее получается делать без труда, ведь из-за частых слез я очень натурально изображаю насморк. А еще рыдания способствуют покраснению глаз, что тоже укладывается в картину моей «болезни».

Но все это временная мера. В запасе у меня две недели: одна из них – последняя учебная, а другая – каникулы. За полмесяца мне нужно успеть прийти в себя и понять, как быть дальше.

К концу недели и четверти мое наказание завершается, и пароль с компьютера снимают. К этому моменту я твердо решаю поговорить с Ониксом и спросить обо всем прямо. Мы действительно знакомы? Он где-то рядом? И если так, почему все это время он просто молчал?

Смелое, для меня даже немного безумное решение, но у меня было откуда нахвататься отваги.

Несколько дней, что не имела доступа к компьютеру, я читала книгу Лины Ринг, которую мне занесла Катя с пожеланием скорее выздоравливать. Чернова хотела зайти в гости, поболтать, но сил на это у меня не нашлось. Я все еще не восстановилась после выходки Кирилла и Вадима. Пришлось картинно покашлять и намекнуть, что могу заразить одноклассницу, и только после этого она огорченно ушла, однако стала активнее писать мне в сети.

Они с Марком даже создали общий чат на нас троих. Писать туда поначалу было как-то неловко, но вскоре обстановка стала более привычной, дружелюбной. Я ощутила себя своей. И вот я уже вовсю обсуждаю с Катей сюжет книги, которую проглотила за пару дней. Восхищаюсь смелой героиней и завидую, что я совсем не такая. Не могу даже поговорить с парнем, который мне нравится, без масок и утаек!

И именно в тот момент меня торкает.

Что, если Оникс ждет первого шага от меня? Что, если не снимает маску лишь потому, что думает, будто мне это не нужно?

Если мы действительно знакомы, он может знать меня лучше, чем думаю. И тогда Оникс точно понимает, как пугает меня реальность, какой недружелюбной я ее ощущаю.

Я оправдываю его? Или Оникс не хочет вторгаться в мою жизнь, пока сама не попрошу об этом? Не подам знак…

Пальцы чуть подрагивают, когда после недельного перерыва вхожу в игру. Сердце обмирает, когда на иконке сообщений вижу одно пропущенное письмо.

Оникс не онлайн, но письмо от него.

Затаив дыхание, смотрю на строку, где указана дата, в которую проходила вечеринка в честь дня рождения Алены. Время отправки – около полуночи. Можно ли предположить, что Оникс был на той же тусовке и написал мне по возвращении домой?

В домике нашей гильдии пусто и тихо. «Звездный свет» состоит лишь из нас двоих, хотя по плану мы уже должны были набрать еще минимум двух человек. Но вижу, Оникс без меня не занимался гильдией совсем.

Выглядываю в окно и окидываю взглядом окруженную елями полянку перед домом. Она совсем заросла травой.

Больше не могу тянуть, иначе сердце взорвется от волнения. Выхожу на крыльцо дома, сажусь на ступени и только тогда открываю письмо. Оно оказывается совсем коротким. Когда бегло смотрю на единственную строчку, хотя их количество почти не ограничено, становится грустно и больно.

И когда читаю послание, становится только хуже.

И больше ничего.

Из горла вырывается хриплый нервный смех. Что это за послание такое? Неужели я вижу в строках ревность? Почему?!

Я тоже нравилась Ониксу? Нравилась, а он увидел, как ухожу с вечеринки с другим?

И тут я вспоминаю, как Мирон смотрел на меня, будто чего-то ждал, а потом пошел за мной и Кириллом, как спрашивал меня, действительно ли хочу этого…

И тогда все с оглушительным треском сердца становится на свои места.

Мирон

Из игрового автомата звучит победная мелодия, которой вторит короткий стук. Это выигранная игрушка падает в ящик, из которого приз можно достать, просто просунув руку. Мирон смотрит на плюшевого уродского Сквидварда, раздумывая над тем, куда деть это убожество.

Он играл ради веселья, ради эмоций, а не ради победы. Прямо как Дарьяна…

От мысли о ней на душе сгущаются тучи. Мирон даже не замечает, как пальцы сильнее впиваются в плюшевую плоть несчастного осьминога, пока к нему не подходят другие парни.

– Опа, – Кирилл кладет руку на плечо товарища, – Мирон, ты специально своего брата близнеца вытянул или это случайное воссоединение?

Ребята ржут, а Мирон слабо ухмыляется.

– Иди ты, Елин. – Голос звучит как прежде, но это стоит Мирону больших усилий.

Старый товарищ не виноват, что сердце разбито. Кирилл оказался смелее и напористее. И если сначала казалось, что эта стратегия Дарьяну скорее оттолкнет, то сейчас ясно, что за бортом остался явно не Елин.