Любовь сквозь пиксели

Все немногочисленные гости зала оборачиваются на двери. Мирон тоже устремляет взор на вход и сразу узнает парня, который опоздал на вечеринку, но ворвался на нее крайне эффектно.

– Силаев! – с картинным радушием Кирилл разводит руками, будто для объятий, но выглядит это так неестественно…

Мирону кажется, что, если бы в зале был еще один выход, Елин бы тотчас бросился к нему. Уж слишком побледневшим он выглядит в синем неоновом свете. Темные глаза кажутся дырами на вытянувшемся лице.

– Ты чего напугался? – тихо спрашивает Мирон, не сводя глаз с Кирилла, хотя все остальные смотрят на двоюродного брата Дарьяны. Судя по звуку приближающихся шагов, тот очень стремительно несется к ним. – Что ты натворил?

– Я ничего не сделал! – вскрикивает Кирилл, но отвечает он не Мирону, а Марку, который в пару мгновений сокращает расстояние и неожиданно для всех хватает Кирилла за грудки.

Выглядит это крайне странно. Подкачанный спортсмен пойман врасплох худым и высоким парнишкой. Наглядный пример того, что порой сила вовсе не в мышцах.

– Ты подставил ее! Опозорил! – успевает выкрикнуть Марк, прежде чем его толпой оттаскивают от Кирилла.

Вадим и его клоуны заламывают брату Дарьяны руки, а Кирилл ошарашенно отшатывается. Светлые волосы всклокочены, в глазах настоящий ужас. Кирилл пятится, но спиной натыкается на кресло и при этом едва не оседает на пол.

– О чем он говорит? – строго спрашивает Мирон.

Он видит, что к ним уже несутся сотрудники. И не нужно быть ясновидящим, чтобы понимать – сейчас их всех выставят за дверь.

Кирилл трясет головой. Пытается отделиться от компашки. Похоже, надеется, что на улицу выгонят всех, кроме него. Но не тут-то было.

– Собирайте манатки и проваливайте! – грозно рычит один из подошедших сотрудников. Не мужчина, а груда мышц. Он будто перепутал спортзал с игровой комнатой. – Чего застыли? Оглохли?!

Остальные сотрудники нерешительно топчутся рядом с «вожаком». Тот рявкает еще пару раз, потом хватает за шиворот Кирилла и выталкивает его на выход одним из первых.

Никто не хочет, чтобы верзила приложил к ним руку, поэтому остальные пулей вылетают на улицу сами. Некоторые парни даже куртки надеть не успевают и обматываются шарфами уже снаружи.

– Ну ты и козел, Силаев, – возмущаются ребята, – мы ведь деньги за два часа вперед отвалили! Кто нам теперь бабки вернет? Ты?

– А кто вернет моей сестре нормальную жизнь?! – орет Марк, совсем не боясь толпы расстроенных сверстников. – Кто исправит все, что учинил этот муд…

Вадим первым наносит удар, и в небольшом пустом дворе, куда выходят двери игрового зала, повисает тягучая тишина.

Медленно кружатся в свете одинокого фонаря снежинки. Медленно стекает струйка крови от носа к подбородку Марка. И так же медленно Вадим отступает за спину Кирилла.

– Уймись, – уже оттуда, из своего никчемного убежища, бросает Кристенко. – Твоя сестра сама виновата.

Мирону кажется, что он одна из этих медлительных снежинок. Очевидные вещи доходят до него спустя несколько ударов сердца, которое вдруг леденеет от ужаса.

– Что вы сделали с Дарьяной? – не своим голосом спрашивает он и стягивает шапку, которую совсем недавно надел.

Если начнется драка, ему ничто не должно мешать.

Туда же, на снег, падает куртка, а за ней – шарф. Мирон остается в одной толстовке, но не чувствует холода. Внутри все кипит от злости.

– Что вы сделали с ней?! – Голос срывается на крик, но Мирон не двигается с места.

Он наблюдает. Взгляд скользит по изумленным лицам тех, кто не понимает, что произошло, но замирает там, где замечает очевидный страх.

– И чего молчите? – утерев кровь с лица, смеется Марк. Он встает рядом с Мироном, плечом к плечу.

Мирону не нужно поворачивать голову, чтобы понять, на кого смотрит Марк. Он знает, к кому обращается брат Дарьяны.

– Скажете сами или мне помочь? – насмешливо интересуется Марк.

Парни, не замешанные в ссоре, отходят подальше, выстраиваясь кругом вокруг зачинщиков спора. В центре остаются Марк, Мирон, а напротив них стоят Вадим и Кирилл.

– Твоя сестра отупела из-за игр. Это хочешь услышать? – выплевывает Вадим.

Мирон едва сдерживается, чтобы не втащить ему прямо сейчас. Рано.

– Сказал парень, который из-за обиды и игры ее подставил, – передразнивает Марк и довольно выпячивает подбородок. – Или не ты подкинул Кириллу идею притвориться парнем, в которого Дарьяна влюблена?

Мирону кажется, что его окунули в сугроб. Снег залепил глаза, забился в уши. Иначе как объяснить, что мир вокруг подергивается туманом? Звуки, образы – все смешивается, пока в голове гудит: «Влюблена. Влюблена».

В него? В Мирона?..

– Да этот ваш Оникс – просто задрот-ноунейм какой-то! – оправдывается Кирилл. – А я… Я рядом! Я настоящий!

Кажется, разговор пошел дальше, и Мирон упустил какую-то его часть. Однако додумать все и расставить все точки над «ё» проще простого.

Все ясно как день.

– Умолкни. – Он опасно приближается к Кириллу, которого не так давно считал товарищем. Сейчас же его искаженное от страха лицо не вызывает ничего, кроме отвращения.