Любовь убитой Снегурочки

– Даже не вздумай! Я сам буду решать, так оно идет или нет. И потом, как ты собираешься звонить, если у тебя телефона нет? Выскочишь на улицу и начнешь у прохожих просить мобильник, чтобы сделать один звоночек? Ну-ну, давай! Тебя как раз по телику показывали всего несколько часов назад! А ну как у кого-то из прохожих хорошая память на лица? И телевизор он сегодня смотрел? В общем, Томка, никакой самодеятельности! Иначе, обижайся или нет, я запру тебя в машине перед уходом, как щенка! А то и вовсе рацию сейчас отберу!

– Я за тебя волнуюсь. – Тамара насупилась, глядя на него, такого строгого и серьезного, но сдаваться так просто не собиралась.

– Рад слышать, что я тебе не безразличен. Но – повторяю! – никакой самодеятельности! В некоторых случаях это может лишь ухудшить ситуацию, Том. Вспомни про Олежку! Не поспеши он мне на помощь, все бы могло закончиться лучше.

Против такого довода Тамаре нечего было возразить. Да и времени на это не осталось: девушка, снова в шубке, выскочила из подъезда. Видимо, перед уходом она успела поругаться со своим братом, потому что если ее торопливую походку можно было списать на спешку, то раздражение на лице ничем иным было нельзя объяснить. Разве могла испытывать раздражение девушка, спешащая на встречу к любимому? Конечно, нет, если только непосредственно перед этим ее не вывели из себя.

Девушка проскочила мимо неосвещенного Егорова внедорожника, не обратив на него никакого внимания и мазнув по бамперу развевающейся полой шубки, так что Тамара, мысленно уже простившаяся с этой вещью, все-таки недовольно поморщилась. А потом девушка сошла с центрального тротуара и, увязая острыми каблучками в нерасчищенном, а лишь утоптанном гуляками снегу, поковыляла к просвету между домами в сторону соседнего микрорайона.

– Значит, на остановку она не пойдет, – заключил Егор, исходя из ее маршрута.

И включил зажигание.

– Проедем чуть вперед, но так, чтобы не выпускать ее из виду. Потом я оставляю машину в первом же подходящем месте и выхожу. Вряд ли она собралась куда-то далеко. Но в любом случае ты останешься здесь и будешь вести себя, как примерная девочка, да?

– Постараюсь, – коротко буркнула Тамара: из-за вновь охватившего ее волнения ей не хотелось сейчас говорить. А тут еще и Егор уходит, на удивление быстро найдя парковочное место и оставляя ее одну.

– Ключ от машины оставь, – спохватилась Тамара, когда он, кивнув ей на прощание, уже готов был захлопнуть дверцу. – Хоть печку включу, если вдруг тебя долго не будет.

Егор колебался недолго: девушка уходила, а Тамара и в самом деле могла замерзнуть, оказавшись запертой в неотапливаемом салоне.

– Двери заблокируй, – сказал он, опуская ключ в ее подставленную ладонь.

Тамара последовала этому совету. И сразу включила свою «пилюльку», проверяя, как она работает. Досадливо поморщилась: Егор прикрепил ее незаметно, зато не слишком удачно, так что Тамаре теперь оставалось только смириться с фоновыми помехами в виде шороха его куртки. Или окликнуть его, пока он не успел уйти далеко, и попросить, чтобы прикрепил микрофон в другое место? Но куда? Да и некогда уже, девушка сейчас завернет за угол, тут ее и упустить будет несложно.

Тамара осталась сидеть неподвижно, глядя Егору вслед. Его походка напомнила ей поступь тяжелого дикого хищника, одного из тех, кого она не раз видела в передачах о животном мире: несмотря на свой вес, те ухитрялись ступать с какой-то пружинистой грацией, в которой не было даже намека на неуклюжесть, и с обманчивой неторопливостью, за которой вполне мог последовать мгновенный бросок. Так и представилось: вот он сворачивает вслед за девушкой за угол и…

Тамара тряхнула головой, отметая нелепые фантазии. А тут и шорох в ее «пилюле» прервался, указывая на то, что Егор, наоборот, остановился. Нет, все-таки хорошо, оказывается, что его «пилюля» шуршит: можно составить хоть какое-то представление о том, что он делает теперь, когда его самого уже не видно. Вот, снова пошел. Но через какое-то время остановился опять, и Тамара услышала в «пилюле» его тихий голос:

– Да, ты была права: фигура у меня заметная, особенно на открытой местности.

Тамару так и потянуло спросить, что там у него происходит, но, заранее и строго предупрежденная, не осмелилась переключить связь с приема на передачу даже на секундочку, всего ради пары слов. Оставалось надеяться, что, если будут происходить какие-то события, Егор сам догадается сообщить ей и о них тоже.

Пока Тамара размышляла, Егор, выждав паузу, снова сказал:

– Молодец, помнишь наш уговор. Это была проверка связи!

Ах, ты! Если бы у Тамары был телефон, она непременно послала бы ему эсэмэской какое-нибудь словечко понеприличнее. А так оставалось только молчать, снова поборов в себе искушение включить на секундочку рацию в режим передачи. В динамике попеременно то звучали шорохи, то наступала тишина. Почему Егор периодически останавливается? Эх, завернуть бы на машине за угол, чтобы не только слушать, но и смотреть, что там происходит! Но тут вновь прозвучал его голос: