Любовь в Венеции. Элеонора Дузе и Александр Волков

Дату проставьте цифрой, я пойму, что это в феврале.

Прошу Вас об этом, потому что имею слабую надежду увидеть Вас в Милане. Надеюсь уехать отсюда 11 февраля и быть в Венеции 16-го. Если бы Вы уехали только 20-го или 25-го числа, я бы поехал к Вам в Милан хоть на несколько минут.

В остальном, как прежде. Возможно, Вы не будете расположены меня видеть. Поверьте, однако, что если сегодня у меня есть большое желание увидеть Вас, то это не из эгоистического чувства, не для того, чтобы иметь счастье видеть Вас снова, нет, это только для того, чтобы быть Вам полезным. Есть тысяча вещей, о которых можно было бы сказать Вам при встрече и которые трудно написать – относительно Вашей поездки и т. п… но, в конце концов, пусть будет как есть.

Прощайте. Заботьтесь о своем здоровье. Будьте счастливы, удачи в Вашем предприятии и пишите мне, если я Вам понадоблюсь. Всегда адресуйте в: Германию, Дрезден, Мощински штрассе, 18. Ваше письмо будет переправлено мне при случае, если я буду в Англии, ибо я планирую поехать туда 1 апреля и остаться там до 1 июня. Целую Ваши руки с нежностью и уважением, моя милая, дорогая госпожа Дузе. А. Волков.

[P.S.] Пишите мне по-итальянски. У Вас большой прогресс во французском, но Вы более естественны, когда пишете по-итальянски.

Ваша фотография восхитительна. Такое нежное выражение лица! В нем отразился целый мир чувств, большей частью благородных, бескорыстных и поэтичных. Вот, что я вижу в Вашем образе.

Скажите княгине Хатцфельдт, чтобы она рекомендовала Вас своей дочери графине Волькенштейн[368], которая является женой австрийского посла в Петербурге.

До свидания.

* * *

[21.2.1891; Бриндизи – Рим, отель «Бристоль». Телеграмма. I]

БУДУ В РИМЕ ПРОЕЗДОМ НАДЕЮСЬ НА ВСТРЕЧУ С ВАМИ СРАЗУ ЖЕ ТЕЛЕГРАФИРУЙТЕ ОТЕЛЬ БРИНДИЗИ ОРИЕНТ СООБЩИТЕ КОГДА УЕЗЖАЕТЕ В РОССИЮ И КАКОЙ ДОРОГОЙ. ВОЛКОВ

* * *

[21.2.1891; Бриндизи – Рим, отель «Бристоль». Телеграмма. II]

ПРИБЫТИЕ ВОСКРЕСЕНЬЕ ОКОЛО 3 ПОПРОБУЮ ОСТАНОВИТЬСЯ В ОТЕЛЕ БРИСТОЛЬ ОСТАВЬТЕ ПИСЬМО У ПОРТЬЕ УКАЖИТЕ КОГДА МОГУ ВАС УВИДЕТЬ. ВОЛКОВ

* * *

[26.2.1891; Венеция – Рим. I]

Венеция, Сан Грегорио, 351

Я только что приехал. Пишу Вам пару слов, чтобы поблагодарить, вот и всё.

После полутора лет печали, когда мне необходимо было убить все чувства, все воспоминания, я впервые ощущаю, что возвращаюсь к жизни. Возможно, это лишь видимость возвращения, но, в любом случае, я знаю, что провел счастливые часы в Риме.

Благословляю Вас за эти часы, мой милый, дорогой друг, госпожа Дузе.

Помимо восхищения Вами, которое всегда испытывал, я увидел, что Вы обладаете большим, благородным сердцем, и я думаю о Вас. Между тем, долгое время я ни о чем не думал. Я нисколько не сожалею обо всем, что сказал Вам.

Вы единственный настоящий друг, который имел право знать больше, чем другие, и, увы, Вы знали меньше, потому что, к сожалению, мои и ее[369]

письма находятся в руках не очень надежных людей.

У меня есть только один священный долг – уничтожить все следы и подозрения. Не забывайте, что есть люди, которые подозревают, которые могут Вас расспрашивать, и, расспрашивая, делать вид, что знают многое.

Не верьте им и не поддавайтесь. Признавайтесь в дружбе и никогда не признавайтесь ни в чем другом.

От себя прошу Вас об этом. Напишите мне пару слов, если у Вас есть время. Напишите их мне в Венецию по адресу, указанному выше.

Но пишите только в том случае, если Вам этого хочется. Ничего не заставляйте себя делать ради меня, потому что я недостоин этого. Я всего лишь мертвец, которому Вы подарили проблеск надежды. Но никогда не поздно!

Я и сам этого не знаю. Всё, что я знаю, это то, что я хочу служить Вам, и что всегда и везде можете рассчитывать на меня без каких-либо оговорок, без каких-либо скрытых мотивов. Я всегда пойму Вас. Я не знаю почему, но мне мучительно не видеть Вас, не слышать Вас.

Поэтому я постараюсь больше не думать об этом, пока Вы не приедете в Дрезден. Думать об этом мне больно.

Однако знайте, что ничто больше не удивляет меня в этой жизни и что, если Вы вдруг передумаете, и вместо радости от новой встречи со мной, Вы скажете мне: «На этом хватит, меня занимает другое!», я тоже это пойму, но не изменюсь по отношению к Вам.

Увы, я не способен меняться, и я никогда не забуду того счастья, которое у меня было. От всего сердца и от всей души. АВ

[P.S.] Если бы Вы знали, как мне одиноко без Вас! Сюда Вы можете написать мне всё, что придет Вам в голову. Когда будете писать в Дрезден, пишите с осторожностью.

* * *

[26.2.1891; Венеция – Рим. II]

Еще одно письмо, скажете Вы!

Да, но это Вы заставляете меня писать Вам. Я возвращаюсь с почты, где нахожу Ваше длинное, дорогое, прекрасное письмо. Я был бы удивлен, если бы за это время не узнал Вас лучше.

Теперь меня это не удивляет, но я продолжаю восхищаться Вами.