Любовник в отставке

«Ума-то нет!» – невольно подумалось Ларисе. Тем не менее вслух она произнесла совсем другое:

– Давайте по порядку, Аня. К вам, насколько я поняла, приходил Ариф Гусейнов.

– Он, кто же еще! Угнал папин «Москвич-412». Я понимаю, конечно, что это не какая-нибудь престижная тачка, но как же я теперь перед отцом буду выглядеть? Я, правду сказать, когда вы мне дали свою визитку, думала, что она не пригодится, и закинула ее в ящик стола на работе. А когда Ариф появился…

– Когда это было? – перебила ее Лариса.

– Он приперся среди ночи, – начала Анна свой рассказ каким-то зловещим тоном. – Выглядел ужасно, как после драки. Мне даже стало страшно. А он зыркнул глазами, как затравленный зверь, и спросил, можно ли ему переночевать. Ну, я, дура, и сказала, что можно.

«Ума-то нет…» – снова рефреном прозвучала в мыслях Ларисы известная фраза.

– Я его брюки спортивные, которые на нем были, отстирала, рубашку отцову ему дала. Утром разбудила, как он и просил, завтрак приготовила.

– А как получилось, что он угнал машину? – снова перебила Лариса рассказ Анны, думая про себя, какая же все-таки недалекая женщина сидит перед ней – ну что ей мешало не пустить в дом Арифа, тем более что она уже давно знает, какой он человек.

– Да очень просто! Я в ванную пошла, а он в это время ключи с гвоздика и сдернул. Они висели в прихожей, ключи-то. Я только услышала, что внизу машина завелась. А звук этот я хорошо знаю. Кинулась к окну, а он уж отъезжает. Мне только крикнул что-то типа: «Покатаюсь и верну». Я так испугалась! А потом, думаю, может, и правда, покатается да вернется.

«Ну совсем детский сад! – возмутилась про себя Лариса. – Как в бирюльки играет, а ведь взрослый вроде человек».

А Анна тем временем продолжала:

– Потом гляжу, час нет, два нет, а уж скоро отец с рыбалки вернется. Ну, я подхватилась и помчалась на тарасовский автобус. Ваш дом нашла довольно быстро, тут меня Евгений Алексеевич очень хорошо встретил, кофе предложил… Я в восторге! С мужем вам повезло.

«Да уж, – иронично усмехнулась про себя Лариса. – Уж с чем, с чем, а с мужем мне точно повезло!»

Котов, кстати, когда жена вошла в кухню, снял с себя обязанности радушного хозяина и удалился в кабинет. «По-видимому, сел за компьютер», – подумала Лариса. В последнее время Евгений пристрастился к игре «Дьябло» и проводил за ней с раскрытым ртом значительную долю своего свободного времени. Да и, как подозревала Лариса, рабочего тоже – В милицию вы, как я понимаю, не заявляли? – спросила Лариса скорее для проформы.

– Что вы! – замахала ухоженными ручками Аня. – Я боюсь Арифа Мне показалось вчера, что он дошел до точки, запутался в своих грязных делах и сейчас способен на все, даже на убийство. – Касьянова шмыгнула носом и как-то жалобно, по-детски спросила:

– А может быть, он действительно покатается и вернет «Москвич»? Перед отцом все-таки неудобно..

– Боюсь, что вряд ли, – с трудом сдерживаясь, чтобы не наорать на глупую парикмахершу, ответила Котова – А вы не найдете «Москвич»? – совсем уже жалобно спросила Касьянова.

Лариса глубоко-глубоко вздохнула и медленно досчитала про себя до десяти. «Господи, да откуда же такие дуры берутся, а?» Наконец она четко и коротко выдохнула в ответ Анне:

– Нет!

И после паузы, в течение которой лицо Касьяновой вытягивалось в овал, словно у обиженной девочки из младшей группы детсада, добавила:

– Этим будет заниматься ваша потаковская милиция. В конце концов, «Москвич-412» не такая уж популярная марка. Скорее это автомобильный антиквариат по нынешним временам. И еще – почему вы не заявили в милицию? По горячим следам преступление раскрыть проще!

Но, похоже, Анне было бесполезно приводить статистику раскрываемое™ преступлений, разжевывать азбучные истины и апеллировать к ее разуму. Похоже, он у нее если и не отсутствовал вообще, то присутствовал в крайне скромном количестве.

– Ариф не объяснил, почему пришел в таком, мягко говоря, странном виде?

– Я его спросила, но он только грубо оттолкнул меня и пробормотал: «Отвали!» Я аж к стенке отлетела, так он меня пихнул. Только такая дура, как я, будет терпеть подобные выходки. Правильно мне отец говорит, что у меня гордости нет совсем.

«Боюсь, что не только гордости, а кое-чего поважнее», – в который уже раз усмехнулась про себя Лариса и спросила:

– Ариф был один? Я имею в виду, без Вероники?

– Вот еще! Не хватало, чтобы он со своей инвалидкой ко мне приперся! – искренне возмутилась Касьянова.

– И он даже мельком не упоминал о ней?

– Что уж вы думаете, он меня совсем за лохушку принимает?! – возмущение Анны снова показалось Ларисе искренним. – Чтобы мне еще о другой бабе рассказывать… Это уж слишком!

– Аня, а вы совершенно не представляете, куда он мог поехать? Ведь вы были знакомы с какими-то его друзьями, вместе по ресторанам ходили. Назовите хоть какие-нибудь адреса…

– Ой, – растерялась Касьянова. – Я даже и не помню никого. Да что это за друзья! Сегодня друг, а завтра – поминай как звали. Только в кабаке посидеть вместе, да и все.

– Что, вообще никого не помните? – удивилась Лариса.

Анна наморщила лоб.