Любви подвластно все

– Если ты хоть на секунду подумала, что нас ждет подобная судьба, то совсем не знаешь меня, – заявил Лайон.

– Нет, я тебя знаю. И знаю, что ты – творение своего отца.

Он отстранился, на мгновение замер, потом тихо спросил:

– Лив, как ты можешь такое говорить?

Оливия молчала. Она ненавидела себя за эти злые слова. И ненавидела Лайона за то, что он не понял, до какой степени она напугана. Да, он не понял, что она просто не могла покинуть сейчас свою семью. Ах если бы только у нее было время подумать!..

– Так что же ты собираешься делать?! – воскликнула она гневно. – Ты ведь вложил все свои деньги в проект клуба «Меркурий». И если отец лишит тебя содержания, как мы сможем выжить? Ты ведь ничего не умеешь делать!

Оливия понимала, что ее слова оскорбительны, и ей казалось, что она слышала собственный пронзительный голос как бы со стороны – словно он принадлежал кому-то другому. Только теперь она осознала: особую яркость и остроту их встречам придавала именно эта безнадежность… Да, в глубине души она всегда знала: их отношениям вскоре придет конец.

Они долго молчали, в волнении не замечая дождя, наконец Лайон тихо проговорил:

– Ты не права: кое-что я все-таки умею – любить тебя, например.

Лайон произнес эти слова совершенно спокойно, с невозмутимым видом, но было ясно, что он оскорблен ее недоверием.

Оливия со вздохом закрыла глаза. О, будь он проклят! Она действительно его любила, но в то же время сознавала, что недостойна того, кто мог любить столь смело и беззаветно. Она ужасно злилась и на себя, и на него – злилась из-за того, что они причиняли друг другу такие страдания.

Открыв глаза, Оливия посмотрела на него и, снова вздохнув, сказала:

– Тогда мне жаль тебя, Лайон.

Он вздрогнул – вздрогнул так, будто она вонзила клинок прямо ему в сердце. А затем…

О боже, даже при тусклом свете фонаря было заметно, как лицо его покрылось мертвенной бледностью.

Глухо застонав, Оливия скинула с плеч его сюртук и, схватив фонарь, бросилась обратно в дом так стремительно, словно хотела как можно быстрее покинуть место убийства. Возможно – и своего собственного.

Глава 14

За месяц до свадьбы

Мадемуазель Лилетт пришла в восторг, когда ее пригласили сопровождать Оливию в Плимут в качестве компаньонки. Мадам Марсо согласилась отпустить ее, потому что – по счастливой случайности – швея, недавно оставившая мастерскую, неожиданно вернулась и попросила вновь принять ее на работу хотя бы на несколько недель.

Поблагодарив мадам Марсо, Оливия и мадемуазель Лилетт отправились в Плимут, до которого было полтора дня пути в почтовой карете. К счастью, Лилетт оказалась прекрасной спутницей – неунывающей, терпеливой и очень даже неглупой.

Чем дальше они отъезжали от Лондона, тем веселее становилась Оливия. Но, странное дело, обычно словоохотливая мадемуазель Лилетт, напротив, по мере удаления от столицы становилась все более сдержанной и временами даже поглядывала на свою спутницу с какой-то странной настороженностью.

– Вы нервничаете из-за собрания у миссис Мор? – спросила ее Оливия. – Я тоже немного волнуюсь. Знаете, я так давно ею восхищаюсь…

– Oui, – кивнула Лилетт. – Вы правы, мне немного не по себе.

Миссис Мор приехала в Плимут из Бристоля, и они договорились встретиться с ней в гостинице «Голодная чайка», находившейся неподалеку от порта, а потом вместе отправиться в дом принимающих их хозяев в более удобном и комфортном экипаже, чем почтовая карета.

Когда Оливия и мадемуазель Лиллет добрались до гостиницы, было уже далеко за полночь, и они, выбравшись из экипажа, с облегчением вздохнули и осмотрелись. Свежий морской воздух очень бодрил, и было приятно вдыхать его полной грудью. А запах смолы… О, это был захватывающий запах – запах приключений, о которых Оливия всегда мечтала; и сейчас она радостно поглядывала на высокие мачты кораблей со свернутыми парусами, четко выделявшимися на фоне синевато-черного неба.

Путешественниц приятно удивило то обстоятельство, что хозяин гостиницы, несмотря на поздний час, все еще был на ногах и ждал их, в нетерпении расхаживая из угла в угол. Общий зал внизу пустовал, но там было чисто и тепло – в камине пылал жаркий огонь, хотя все постояльцы давно уже спали в своих комнатах.

Хозяин, полный бойкий мужчина, был крайне любезен.

– Должно быть, вы мисс Оливия Эверси со своей компаньонкой! – радостно воскликнул он. – Добро пожаловать! Миссис Мор тоже только что прибыла и сейчас присоединится к вам, чтобы слегка перекусить – у нас осталось немного жаркого после обеда. Только ноги у нее уже не те, что раньше. И она просила – если вы, конечно, не будете возражать – подняться к ней в комнату, когда приедете. И там вы сможете все вместе поужинать. Это третья комната слева, как подниметесь по лестнице… А ваши вещи мы тотчас же отнесем к вам в номер.

– Большое вам спасибо, сэр, – сказала Оливия и открыла было ридикюль, чтобы достать несколько пенсов, но хозяин замахал на нее руками.

– Нет-нет, мисс! Ведь я просто выполняю свои обязанности.