Люди и боги

Монахи начали ожесточенный штурм — куда и делась прежняя степенность. Одни швыряли веревки с крюками, цепляли бревна и выдергивали из баррикад. Другие использовали башенные щиты как помосты, чтобы взбежать наверх. Третьи рубили двери и ставни домов. Атака была свирепой, но слишком поспешной. Монахи не успевали стянуть силы на один участок, давили равномерно по всему фронту — и кайры выдерживали их натиск. Тем временем рыцари Эрроубэка уже возвращались.

Гордон Сью нашел глазами Галларда. Это было несложно: епископский посох продолжал светиться. Приарх восседал на крыше кареты вместе с белокурой девицей — с женою, должно быть. Их окружали штабные офицеры и рыцари резерва — все как один белые, блесятщие.

— Эй, святоша, твою пехоту окружают! — Крикнул Гордон Сью. — Братья-монахи под ударом, спаси их, брось рыцарей на помощь!

Галлард медлил, а рыцари Эрроубэка набрали ход и врезались в толпу монахов.

— Альмерааа! Альмерааа!

Возвращаясь, рыцари описали дугу и поскакали вдоль стены домов и баррикад. Они образовали клин, похожий на лезвие ножа. Его острие прижималось к самой линии укреплений и отбрасывало от нее монахов. Те откатывались в поле — и попадали под удары следующих рыцарских волн. Часть вильгельминцев успела влезть на баррикады и ворваться в дома, но их было слишком мало, чтобы одолеть защитников. Кайры рубили монахов или просто скидывали с баррикад — под копыта рыцарских коней.

Гордон Сью приговаривал:

— Ну же, приарх, не расстраивай Вильгельма! Спаси слуг Праотца, пришли же кавалерию!

Наконец, Галлард принял решение. Синяя звезда полыхнула огнем, указав на линию обороны. Затрубили горны, заржали кони, когда шпоры впились в их бока. Триста рыцарей резерва отделились от штаба приарха и двинулись в поле, набирая ход. Только две роты остались при Галларде.

— Насколько я помню слова герцога, Праматерь Агата обещала сотворить чудо? — уточнила Корделия.

— О, да, святая мать!

Капитан открыто усмехался. Агата обещала чудо не когда-нибудь, а именно в этот момент — едва Галлард пустит в дело резервы. Гордон Сью прилип глазами к полю боя.

Лучники были окончательно развеяны. Кто выжил — бежал врассыпную, силясь не попасть под копыта. Пехота продолжала штурм, но захлебывалась кровью. На баррикадах монахов ждали мечи иксов, внизу — бронированные кони Эрроубэка. Тяжелая кавалерия размазывала пехоту по стенам домов.

Однако с юга все быстрее приближаются белые рыцари приарха. Слишком занятые монахами, всадники Эрроубэка не смогут дать достойный отпор. Чудо требуется именно сейчас.

— Пресветлая Агата, от имено герцога и всего Севера прошу: не забудь о нас!

Корделия молилась шепотом, Гордон Сью — громко, оба творили спирали. Приарший резерв разогнался до галопа и атаковал рыцарей Эрроубэка. Удар вышел крайне неприятным: не в лоб, а во фланг, под углом. Многие сразу полетели из седел, других опрокинуло вместо с лошадьми. За минуту добрая треть всадников Эрроубэка оказалась на земле. Остальные развернулись, чтобы дать отпор, — но уже были в меньшинстве.

— Светлая Агата, говорю, как воин с опытом: теперь пора! Самое время!

Но ничего не происходило — кроме самых предсказуемых событий. Ситуация на фронте перевернулась за миг. Только что рыцари Эрроубэка властвовали на поле боя — а теперь они в меньшинстве, окружены, зажаты между конницей приарха и недобитой монашеской пехотой.

— Чуда не будет, — холодно сообщил Айсвинд. — Вы опоздали, капитан. Из-за этого план сорван.

— Я отзываю своих! — рыкнул полковник Дольф.

Его горнист подал сигнал. Рыцари Эрроубэка стали с трудом пробиваться обратно в город.

А сбоку, с запада, надвигался могучий, сотрясающий землю гул. Тяжелое, ритмичное уханье копыт, прорезаемое редким пока еще лязгом стали. Главный отряд вражеской конницы завершил обход — и атакует северян с фланга.

— Лысые хвосты, — процедил ганта Гроза. — Я уже жалею, что нам некуда сбежать!

* * *

Леди Лаура без конца терла глаза платочком — не то пыталась убрать пылинку, не то просто боялась смотреть. Даже звуков, доносившихся с поля боя, хватило, чтобы вся кровь отхлынула от лица девицы.

— Скажите, муж мой… много ли наших погибло?

— Всякий монах Боевого братства с радостью примет смерть во имя Вильгельма! — Приарх бросил взгляд вниз, на майора: — Верно, брат Тойстоун?

Майор давно покончил с привычкой: называть смерть «славною» или «героической». Смерть — всегда дрянь, и единственная радость, с нею связанная, — это когда она приходит не к тебе.

— Так точно, ваше преосвященство.

— Вильгельм не допустит, чтобы их жертва оказалась напрасной!

А вот это правда. Монахов погибло намного больше, чем рыцарей противника, однако выгода есть. Остатки конницы Эрроубэка сейчас двинут назад в Обрыв — и защитники городка откроют для них ворота. Вслед за графской кавалерией ворвется наша. Вкупе с мощным фланговым ударом, это принесет победу.

— Так точно, ваше преосвященство.