Люди под Дождем. Избранные беседы за 5 лет

Желнов: Юрий Михайлович, но сейчас вы сами говорили об этом нам в интервью: «Кто купил «Метрострой»?» — «Это структуры Романа Абрамовича». «Кто занимается Парком Горького?» — «Это структура Романа Абрамовича». «Кто поглощает «Банк Москвы»?» — «Это госбанк ВТБ». Но все же вы не хотите винить в своей отставке никого, кроме президента Медведева. Почему вы все сваливаете только на Медведева? Ведь наверняка есть какой-то крупный федеральный бизнес, который стоит за этим решением?

АБРАМОВИЧ МНЕ БЕЗРАЗЛИЧЕН. БЕЗРАЗЛИЧЕН И АНТИПАТИЧЕН, В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ, ТЕМ, ЧТО ОН СВОИ ВОЗМОЖНОСТИ НАПРАВИЛ НЕ НА ПОЛЬЗУ СТРАНЕ, А НА РЕАЛИЗАЦИЮ КАКИХ-ТО ЛИЧНЫХ ПРЕДПОЧТЕНИЙ, БУДЕМ ТАК ГОВОРИТЬ.

ЛУЖКОВ: Я НЕ МОГУ СКАЗАТЬ О СВЯЗЯХ, СКАЖЕМ, «МЕТРОСТРОЯ» С АБРАМОВИЧЕМ. ЭТИ СВЯЗИ НЕ ЯВЛЯЮТСЯ ПРЯМЫМИ, ПОЭТОМУ Я НЕ СТАРАЮСЬ ВЫКАПЫВАТЬ ВСЕ НИТОЧКИ, КОТОРЫЕ МОГУТ ПРИВЕСТИ К ТОМУ ИЛИ ИНОМУ ОЛИГАРХУ.

Я могу сказать с хозяйственной точки зрения. «Метрострой» принадлежал городу Москве. Программа загрузки «Метростроя» — 35 станций до 2015 года, то есть — колоссальная.

Ляув: Она сейчас увеличилась.

Лужков: Я считаю как хозяйственник, что в этом случае продавать «Метрострой» было нельзя. Он приносил бы пользу городу, и он приносил бы прибыль от городских заказов. Продали! У каждого свои, как говорится, предпочтения…

Собчак: Последний вопрос по поводу Лондонского суда. Правильно ли я поняла из ваших слов, что в данный момент, на ваш взгляд, в этом конкретном разбирательстве справедливость на стороне Березовского?

Лужков: Не знаю. Я, Ксения, слежу за этим судом с одной позиции: с позиции того, что это позор не только этих двух людей — это позор страны!

Собчак: Понятно. Но справедливость сейчас на чьей стороне?

Лужков: Стоп! Остановились! Это позор нашей судебной системы! Это позор нашей правоохранительной системы! Потому что люди идут судиться за рубеж. Это позор, который трудно пережить!

Собчак: Юрий Михайлович, но пять минут назад вы сказали, что Борис Абрамович Березовский был не просто партнер, а старший партнер в этих отношениях. Следует ли из этого, что в данном суде, на ваш взгляд, справедливость на стороне Бориса Абрамовича?

Лужков: Не знаю, не знаю, это суд решит. Суд определит, кто из них более прав, кто у кого что отнял или украл. Это вопросы суда.

Собчак:

А если бы вы были судьей? У вас же есть свое мнение?

ЛУЖКОВ: Я НЕ СОБИРАЮСЬ СТАНОВИТЬСЯ МЕЖДУ НИМИ СУДЬЕЙ.

Желнов: А что плохого, Юрий Михайлович, в том, что они разоблачают все, что происходило в нашей стране? По-моему, это же очень хорошо.

Лужков: Кто разоблачает, суд?

Желнов: Через суд между Березовским и Абрамовичем происходит огромное разоблачение всей системы.

Собчак: Мы узнаем об «измайловских пацанах», о том, кто там вышел из леса…

Лужков: Подождите, это позор нашего государства!

Желнов: Как? Это же литература.

Лужков: Позор государства, которое так организовало распродажу государственной собственности, что она попала в руки березовских, абрамовичей и многих других, которые сейчас этот позор проявляют на весь мир своим спором.

Желнов: Но мы хотя бы узнаем об этом правду. Почему нужно это скрывать?

Макеева: Я думала, у Юрия Михайловича вдруг появились претензии к Ольге Егоровой. Неожиданно выяснилось, что нет…

Лужков:

А почему вы считаете, что я против рассмотрения этого вопроса в Лондонском суде?

Собчак: Вы только что сказали, что это позор для России.

Макеева: Потому что судят в Лондоне.

ЛУЖКОВ: Я ГОВОРЮ: ПОЗОР ДЛЯ РОССИИ ТО, ЧТО ЕСТЬ ПРЕЦЕДЕНТ СУДЕБНОГО ПРОИЗВОДСТВА В ЛОНДОНЕ. ОН ПОЗОРИТ НАШУ СТРАНУ, КОТОРАЯ СОЗДАЛА ТАКИЕ УСЛОВИЯ И ТАКИЕ ЗАКОНЫ, ПРИ КОТОРЫХ ПОЯВИЛИСЬ БЕРЕЗОВСКИЕ, ПРИ КОТОРЫХ ПОЯВИЛИСЬ АБРАМОВИЧИ.

Никита Михалков «Я могу снимать где-нибудь в другой стране»

/// Анна Монгайт