Люди земли Русской. Статьи о русской истории

Тетя Клодя или полностью Клавдия Зотиковна Капралова – имени я не изменяю – была в течение сорока четырех лет бессменной учительницей Беспомощенской школы города Ставрополя, а переулок, в котором она помещалась, назывался Инвалидным. Но на этот раз имена не оправдали себя. Сама эта школа возникла именно в результате помощи отдельного человека человеческому же обществу. Бездетный священник, умирая, завещал городу приобретенный им на окраине большой огородный участок с тем, чтобы город выстроил на нем школу. Это была первая помощь. Не оправдало себя и название переулка – Инвалидный. Первой школьной учительницей в восьмидесятых годах прошлого века туда была назначена совсем не инвалидка, а пышущая здоровьем восемнадцатилетняя девушка – Клавочка, как звали ее тогда. Там, в этой Беспомощенской школе, и провела эта Клавочка сорок четыре года своей трудовой жизни, сделав эту школу источником помощи окружавшим ее людям. Сменялись одно за другим поколения учеников этой школы, изменялось со вне и внутри ее здание, украшалось, расширялось, менялся пейзаж вокруг него – вместо замусоренного пустыря на пришкольном участке зазеленел плодовый сад, менялся сам город, революция сменила и строй жизни всего государства, а учительница Клавдия Зотиковна все так же неизменно обучала стриженных под гребенку Петек и Гришек все той же российской азбуке и внедряла в их круглые лопоухие головы, свободные от ярма диалектики, истины таблицы умножения. Волосы самой тети Клоди стали белыми, поседели и головы учеников первых ее выпусков, но дважды-два все же оставалось четырьмя и не становилось ни пятью, ни тремя.

Сколько было этих Ванек и Гришек, воспринявших от нее циферную премудрость Пифагора и строки Пушкина «Зима. Крестьянин, торжествуя…», постараемся подсчитать при помощи того же Пифагора: 44 года по 40 (меньших выпусков не бывало) получится 1760. Для города с населением тогда в пятьдесят тысяч человек процент солидный. Большевики не преминули бы заорать во всю мочь о таком своем достижении, а об этом достижении трудовой жизни одного только низового интеллигента никто не кричал. Это было обычным явлением. Добрым словом вспоминали, правда свою учительницу многие. И кого-кого только не было в их числе! Врачи, лавочные сидельцы, адвокаты извозчики… Слышал доброе слово о ней же я и теперь, в эмиграции, куда тоже попала часть ее учеников.

Учительница Клавдия Капралова начала свой трудовой путь в годы «народничества», «хождения в народ». И сама она была народницей! Только без кавычек.

– Служить народу, конечно, наша обязанность и, в частности, моя обязанность, – говорила она, – но зачем это куда-то и как-то по-особенному «ходить в народ»? Ведь он тут, с нами, вокруг нас, этот русский народ. И мы сами этот народ. Делай свое дело, на которое ты поставлен, а по сторонам зря нечего шляться.

Это свое дело – просвещение русского народа, она и делала на своем месте, так, как находила это нужным, но снова не так, как учили это делать и требовали народники в кавычках. В те годы среди учителей народных школ было распространено увлечение «туманными картинами» – предтечей кинематографа – в сопровождении их беседами о строении вселенной (без участия в нем Господа Бога, конечно), о происхождении человека от обезьяны по Дарвину и т. д. Учительница Капралова таких бесед не вела.

– Эти туманные картины только туман напускают туда, где все просто и ясно. Ни к чему они.

Не туманная имитация жизни, но сама живая жизнь, будь то жизнь человека, животного или растения, влекла ее к себе, и молодая учительница не только стремилась осмыслить, воспринять все многообразие великого творческого процесса, но влиться в него, принять самой участие в созидательном труде природы и вовлечь в него других.

При школе был большой пустырь залежной земли, целины. Тогда, в восьмидесятых годах прошлого столетия, не теснились, как теперь, особенно в молодых городах, каким был Ставрополь, едва насчитывавший сотню лет своего существования.

Творческий темперамент учительницы Капраловой не терпел пустоты, и вот ею самой, при помощи школьного сторожа было начато освоение этой целины. Они вдвоем начали рыть ямки и сажать в них яблони, груши и все, что давали молодой учительнице соседи и знакомые. А знакомым был чуть ли не весь город. Скоро городской садовник, чех Новак, пришел посмотреть на ведущиеся в школе работы и через несколько дней, поговорив с городскими воротилами, прислал целый воз саженцев различных пород плодовых деревьев и цветов. Ботанических знаний К. Капраловой стало уже маловато для развернувшегося дела. Почувствовалась потребность и в живой силе для расширившейся работы. Эту силу дали ученики, любившие свою учительницу. Они оставались после уроков помогать ей и прибегали на школьный двор в праздники. Почему? Да потому, что им было там весело и интересно. Живое влечет к себе живое.