Людовик XVI и Революция

При его появлении в Опере весь зрительный зал поднялся и более двадцати минут аплодировал ему. Оркестр присоединился к ликующим возгласам собравшихся и исполнил победную фанфару. Какие-то страстные поклонники герцога хотели предложить ему корону, но не осмелились и удовольствовались лавровым венком.

Актер, преподнесший венок принцу, повернулся в его сторону и произнес следующие стихи:

Воитель молодой, отважен ты не по годам:Благодаря тебе разгромлен враг вконец!Прими ж заслуженно лавровый сей венец:Награду эту исстари давали храбрецам!

Ответом на это четверостишие стала сатирическая песенка, в причастности к которой подозревали г-на де Морепа.

Ее распевали на мотив «Привидений».

Вот она:

Заставил ты французский флотДосрочно завершить поход:От Англии тебе за это похвала.Но одобрение врага не в счет,Ведь почести и лавры Опера дает,А Опера тебя героем назвала!Итак, ты увидал сраженья дымИ воплощеньем славы стал живым.Об этом чуде радостно трубить!

Вернись скорее, принц, в Париж:Настолько твой велик престиж,Что в Оперу тебе пора вступить!Волшебное добыть руноЯсон отважился давным-давноИ в море бурное пустился вплавь.Но рун таких я по твоим трудамТебе две дюжины охотно дам:Ты только труппу Оперы возглавь!

Зеваки милые! Бегите же скорейНа праздник принца всех храбрейИ хором все кричите браво и ура!Его геройства ратного примерНе видит только явный лицемер:На подвиги такие Опера щедра!О принц! Ты так талантами богат,Что нету для тебя нигде преград.Дорогу в Оперу тори смелей,

Забыв о прочей всей алчбе.Бессмертье светит там тебе:Диковиной ты станешь для людей!

Несмотря на все пристрастие парижан к герцогу, пристрастие, предвещавшее его будущую популярность, страшное обвинение против него продолжало существовать; напрасно рапорт Ла Мот-Пике изображал молодого принца лично подающим сигнал к битве и без камзола, с голубой лентой на груди, мелькающим в огне сражения: подобное остужающему голосу раба, звучащему во время античного триумфа, обвинение, слетевшее с уст королевы, осталось незабытым, привязавшись к герцогу Шартрскому и преследуя его повсюду.

Зимой, последовавшей за Уэссанским сражением, герцог Шартрский, придя на бал в Опере, встретил в том самом зале, где ему устроили овацию, какую-то особу в домино, показавшуюся ему знакомой.

— Увядшая красота, — сказал он, обращаясь к двум молодым людям, которые сопровождали его.

— Этим она напоминает вашу славу, монсеньор, — ответила маска.

Уэссанское сражение, столь достославное, в итоге осталось безрезультатным; тем не менее г-н д'Орвилье получил от Людовика XVI одно из тех писем, какие король умел писать, когда он был доволен.

Вот оно:

«Версаль, 1 августа 1778 года.