Людвиг II: Калейдоскоп отраженного света

«Любезный князь!

…Я не хочу упустить случая сказать Вам, что я прочел с величайшим интересом (курсив наш. —

М. З.) приложенную к Вашему письму записку о нынешнем политическом положении. К величайшему моему удовлетворению, я вывел из нее заключение, что в настоящее время нет серьезных признаков, которые дали бы основания опасаться в ближайшем будущем за европейский мир. Хотя положение дел в России и концентрация войск на ее западной границе могут возбудить некоторое опасение, но я всё же питаю надежду, что благодаря отрадному согласию, существующему между Германией и Австрией, служащему мощным залогом мира на Европейском континенте, и благодаря Вашей мудрой и дальновидной политике удастся избежать военных осложнений, и мирные намерения русского императора (Александра III. — М. З.), провозглашенные им во всеуслышание совсем недавно по случаю торжественной коронации в Москве, одержат в конце концов верх… Искренно желаю Вам скорейшего восстановления сил и здоровья, дабы Германия долго еще пользовалась сознанием безопасности, какое внушает ей доверие к энергии и проницательности ее великого государственного человека…

Людвиг

Замок Берг, 2 сентября 1883 года»^{131}.

«Любезный князь фон Бисмарк!

Я имел удовольствие получить Ваше письмо от 19-го числа сего месяца; горячо благодарю Вас, любезный князь, за Ваши сообщения и за приложенный к ним документ из Санкт-Петербурга. С тем и другим я ознакомился с живейшим интересом… Что касается, в частности, отношений Германии к России, то я с удовольствием заключаю из донесения генерала фон Швейница, что нет по крайней мере причины сомневаться в искреннем миролюбии русского императора и его руководящего министра. Этот успокоительный факт в связи с согласием, упрочившимся, к счастью, между Германией и Австрией и ныне, судя по Вашим словам, вполне обеспеченным, что меня искренно радует, еще более укрепляет во мне надежду на дальнейшее упрочение мира…

ЛюдвигЭльмау, 27 сентября 1883 года»^{132}

.

Итак, в 1880-е годы в Людвиге II мучительно пытаются ужиться две противоположные натуры: мечтателя-идеалиста, стремящегося скрыться от реальных проблем, и государственного деятеля, радеющего о благе своей страны. Людвиг по-прежнему король — не только «сказочный», но и баварский'.

В это время мучительнейшего душевного разлада ему, пожалуй, как никогда прежде хотелось видеть рядом с собой понимающую, родственную душу. И если Людвиг — государственный деятель нашел поддержку в лице Бисмарка, то теперь помощи жаждал мечтатель-идеалист. Но Бисмарка уж никак нельзя назвать родственной Людвигу душой. Нет, здесь нужен был не политик, а Артист!

В свое время Людвиг II нашел духовную опору в Вагнере. Мария Дан-Хаусман жила своей жизнью, а эпистолярной поддержки Людвигу было слишком мало. Наконец судьба вновь подбросила королю знакомство с «человеком творческой профессии». Им оказался молодой актер Йозеф Игнац Кайнц (Kainz).