Люпофь. Email-роман

Комментарий один: хорошо, что ты есть на свете — в своей розовой пижамке, которую я никогда не видел и теперь вряд ли увижу!

Ни о каких хворях и речи быть не может после твоих ласковых мэйлов!

Со своей стороны: спокойной, ласковой, СНОВИДЯЩЕЙ (?) ночи!

Твой Лёша.

Алёше, 22 сентября, 23–51 (Ау!!!)

Лёш, ты в Инете???

За окном — дождик, а на душе — тошно и так же пасмурно (хотя дождь-то я люблю!).

Дымка.

Алине, 22 сентября, 23–56 (Здеся!)

Алина, я-то здеся, да что-то связи между нами нема. С чего бы?

Алексей.

Алёше, 23 сентября, 0-02 (Прогноз погоды!)

Не знаю, как у тебя, а у меня над моим мыслительным радаром искрятся мысли-вспышки о тебе. Некая дума-молния… Не это ли самая что ни на есть связь?! А? Неужели ты думаешь, что я отписываюсь?

Дымящаяся.

Алине, 23 сентября, 0-07 (Жги меня!)

Увы, Алин, я так и думаю, что ты отписываешься. Где они — твои молнии-вспышки? До меня они не долетают. Я не чувствую огня-жара. Если он хоть немного есть — жги меня без опаски. Мне чем жарче, чем огняннее (?) — тем радостнее, слаще, счастливее.

Дымка, добавь чувств в свои мэйлы! Не сдерживай эмоций (если они есть). И вообще — объяснись мне в любви!

Алексей.

Алёше, 23 сентября, 0-17 (Вроде как огненное)

Лёш, вот напор! По-моему, это ты горишь!!! Я уже шипение слышу! Конечно, буду жечь!

1. Я в пижамке.

2. До Матрёнушки дотягиваюсь специально для тебя…

3. Помню твои поцелуи…

4. Перечитываю твои-наши мэйлы…

5. Грущу…

6. У меня нежная, мягкая и бархатистая грудь…

7. Мне уже жарко…

8. Горю…

9. Кончаю… (Шутка!!!)

Ну вот — опять всё свелось к ЭТОЙ самой теме. Ну что такое!

Перегоревшая я.

P. S. Дабы ты подостыл и улыбнулся:

Я достаю из широких штанин —Размером с консервную банку…Смотрите, завидуйте: я — гражданин,А не какая-нибудь гражданка!:-)))

Алине, 23 сентября, 0-20 (Вот это да!)

Ну, Алин, спасибо!!!

Такого даже я не ожидал! Кончил (без шуток). И вообще — без шуток: Я ТЕБЯ ХОЧУ!

Что скажешь?

Алёшка.

Алёше, 23 сентября, 0-25 (Я такая!)

Приятно! Сладко! Лестно!

Впереди сон, если он будет общим, то бишь нашим, — давай устроим там сексодром!

А насчёт реальной встречи — я же сказала: вероятно, в пятницу. Потерпи!

Алинка.

Алёше, 23 сентября, 22–39 (Что? Где? Когда?)

Звонила тебе два раза где-то около шести, вроде никто не брал трубку (хотя я долго и не ждала). Как настроение? Да и вообще — как сам? Прости, что так настырно вопрошаю. Просто хочу знать, как ты жил сегодня БЕЗ МЕНЯ.

Дымка.

Алине, 23 сентября, 23–01 (Что-то. Где-то. Когда-то.)

Алина, здравствуй, во-первых.

Во-вторых, в психологии отсутствие обращения в письме или разговоре очень о многом говорит (к слову, у Фаулза только что прочёл сцену, где это обыгрывается).

В-третьих, я как раз надеялся увидеть тебя в областной библиотеке (а там праздник ПОЭЗИИ длился аккурат с 16–30 до 18–30), но ты, вероятно, решила совсем уйти от литжизни.

В-четвёртых, наконец, БЕЗ ТЕБЯ я живу всегда плохо. И ты это знаешь. И даже над этим смеёшься. Жестоко, но по отношению ко мне справедливо.

Впрочем (это — в-пятых), настроение не очень и самоубийственное: посмотрел серию «Участка», завтра в 10–00 придёт меня ТВ «Полис» снимать… Жизнь идёт-продолжается.

Секса только маловато — вот незадача!

А у тебя как дела? Как прожила день БЕЗ МЕНЯ? Настроение отличное?

Алексей.

Алёше, 23 сентября, 23–14 (Поле чудес)

Лёш, ЛЁША, ЛёШа!!! Про обращение действительно — забыла (но без злого умысла). Не поняла — какая библиотека и куда придёт «Полис» тебя, как ты выразился — «снимать» (домой или на факультет)? Настроение вроде в порядке. Секс у нас с тобой — до завтра подождёт!

Только что из Москвы от Замзуева получила письмо: когда я буду там на слёте молодых поэтов — он хочет встретиться. По-моему, хорошая идея — хоть посмотрю на этого Замзуева.

Что делала сегодня после учёбы? Играла на компе, тебе два раза звонила (кажется, я уже повторяюсь), наблюдала, как в обед у нас на площади перед окнами построили оцепление и целый час обезвреживали боевую гранату, приехала и «Скорая», и милиция, и пожарка, и МЧС. А гранатку-то (в натуре боевую, не игрушечную!) кто-то положил аккурат под лавочку рядом с дубом, где мы с тобой однажды обнимались-целовались… Ещё я сегодня ела, пила (исключительно чай), пИсала (раз, наверное, 7-10), Ленка ко мне приходила: рассказывала, что хочет соблазнить какого-то 18-летнего девственника. Вот такие писюльки (пардон!).

Алинка-хулиганка.

Алёше, 24 сентября, 22–48 (Вечерний мэйл)

Влюблённый (?!!!) ты мой, Алексей Домашнев!

1. Телезапись на «Полисе» — прикольная. Особенно там, где про твою супругу, которая, мол, ругает за интимные сцены в твоих произведениях: так и хотелось мне журналистке (девочка она специфическая!) съязвить по поводу псевдожены (или не псевдо?)