ЛоГГ. Том 2. Амбиции

Так что даже для обезумевших от ненависти к Райнхарду солдат жара и других неприятности — пот, зуд, необходимость справить естественнее надобности, чувство отчаяния… — должны были стать невыносимыми через два часа. Но они сражались уже восемь.

— Они используют наркотики.

Да, это был единственный возможный вариант. Только используя стимуляторы, чтобы оставаться в сознании и способными сражаться, они могли выполнять этот сверхчеловеческий труд.

Вскоре Райнхард вышел на связь, чтобы поинтересоваться ходом битвы. Оба адмирала ненадолго отступили с линии столкновения, куда уже давно отправились, чтобы лично контролировать бой.

— Овлессер — герой, — произнёс Райнхард, выслушав доклад. На его губах мелькнула холодная улыбка. — Но он герой из каменного века.

Однако он не собирался отчитывать своих униженных подчинённых.

— Оставлять его в живых не имеет смысла, да и сам он не пожелает выжить в случае поражения. Поэтому убейте его, и сделайте это так впечатляюще, как только сможете.

— Подождите минутку, — вмешался третий голос. Это был начальник штаба адмирал Оберштайн. — Я бы хотел, чтобы он был захвачен живым. Позвольте мне объяснить его превосходительству, как его можно использовать.

— Вы полагаете, что этот упрямец может быть мне полезен?

— Его желание не имеет значения.

Брови Райнхарда сошлись на переносице.

— Вы имеете в виду промывание мозгов? — Райнхард не одобрял химическое или нейро-электрическое воздействие на человека.

Начальник его штаба лишь коротко улыбнулся и немного помолчал.

— Ничего настолько грубого я делать не стану, — наконец сказал он. — Прошу, просто предоставьте всё мне. И вы сможете понаблюдать, как я посею семена взаимного недоверия среди дворян…

— Что ж, хорошо. Оставляю это вам.

В этот момент к Райнхарду обратился офицер связи.

Он сказал, что Овлессер обращается к ним на общем канале. Гренадёр что-то торжествующе кричал, и Райнхард приказал вывести картинку на большой экран.

— Хватит ли у белобрысого щенка храбрости посмотреть мне в глаза, пусть даже на экране?!

Огромное тело Овлессера, не снявшего даже шлема, занимало весь экран. Его броня потемнела от человеческой крови, а местами к ней прилипли и куски мяса. Вокруг Райнхарда раздался ропот гнева и ужаса.

Потом этот гигантский зверь начал бросать оскорбления в адрес Райнхарда через систему связи своей брони. После того, как он назвал его предателем, обманувшим благосклонность императорской семьи, трусом, безнравственным чудовищем и неопытным щенком, которому просто повезло, он добавил:

— И ты, и твоя сестра использовали секс, чтобы влезть в доверие к нашему почившему императору!..

Именно в этот момент прохладная мина, с которой Райнхард выслушивал оскорбления, слетела с него, уступив место бешеной ярости. В льдисто-голубых глазах мелькнули молнии, а из-за тонких изящных губ послышался скрежет зубов.

— Ройенталь! Миттермайер!

— Так точно!

— Притащите ко мне это неотёсанное животное! Не убивайте его, даже если для этого придётся отрубить ему руки и ноги. Я собираюсь разорвать его поганую пасть своими собственными руками!

Адмиралы обменялись взглядами. Задача, поставленная им, была трудновыполнимой. Слишком поздно они поняли, что Райнхард тоже подвержен эмоциям.

V

Гренадёры Райнхарда готовились к десятому приступу. На их пути была установлена баррикада из трупов, а отряд Овлессера, одуревший от наркотиков и крови, вглядывался в них пылающими глазами.

— Если вы собираетесь нападать, трусливые мыши, то пошевеливайтесь и нападайте! — раздался в коридоре рык Овлессера. — Я брошу ваши тела в котёл и приготовлю себе хорошую порцию фрикасе! Хотя наверняка вкус мяса таких безродных ничтожеств отвратителен, но на поле боя не до разборчивости!

— Варвар, — сплюнул Ройенталь. — Как и сказал главнокомандующий, это герой из каменного века. Ему бы родиться тысяч на двадцать лет раньше.

— Но он родился теперь, и из-за этого плохо придётся нам, — с горечью добавил Миттермайер. Он подозвал адъютанта и приказал принести два комплекта силовой брони.

— Адмирал, вы ведь не собираетесь сами с ним сражаться?!

— Мы станем наживкой, — сказал Ройенталь. — Это сделает ловушку законченной… Как там приготовления?

— Думаю, мы почти готовы, ваше превосходительство. Но вам не обязательно участвовать в этом лично.

— Мы оба адмиралы, — усмехнулся Ройенталь. — Этот зверь Овлессер — генерал-полковник. Было бы здорово, если бы это имело значение.

Как отреагирует Овлессер, если перед ним появятся адмиралы Миттермайер и Ройенталь? Судя по его нынешнему состоянию, он никак не сможет позволить кому-то ещё заполучить такую ценную добычу. Наверняка он рванётся вперёд, стремясь к поединку — части человеческого наследия, дошедшего с каменного века.

Чтобы их уловка оказалась успешной, нужна была наживка, и эта наживка должна была быть вкусной.

Будь это сам Райнхард, то условия были бы идеальны, но, поскольку это также сделало бы механизм ловушки слишком очевидным, то именно они наиболее подходили для этой роли.