Лонг-Айленд [litres]

– Микки заколебался. И это решило дело. Фатальная ошибка. Поэтому «Рапарис» проиграли. Есть там один ублюдок Брин, Мог Брин, и он в ту же секунду произвел захват. Господи Иисусе, ты бы видел! И это стало для «Рапарис» их Ватерлоо. Некоторые из игроков скоро появятся. Не спрашивай их об игре, иначе они пойдут в «Билли Стэмпс» и напьются там.

– Сам их обслуживай, – сказал Джим. – Я к ним даже не подойду.

– Сделай вид, будто ничего не знаешь. Потому что это было позорище. Больше мне сказать нечего.

По понедельникам Джим с нетерпением ждал появления Шейна Нолана ровно в четыре. Шейн с сыновьями тоже посещал по выходным спортивные матчи. Его подход к игре был более взвешенным, чем у Энди. Шейн, к досаде Энди, настаивал, что хочет видеть хорошую, честную игру и ему нет дела до того, кто выиграл, а кто проиграл.

По понедельникам и вторникам в пабе было немноголюдно, мужчины часто приходили в одиночестве – поболтать о спорте с Шейном, который поддерживал беседу и одновременно подавал напитки. Он любил поспорить о счете и игровой тактике, но никогда не приставал с разговорами о спорте к Джиму. Что он действительно любил – и Джим видел, как он дожидается удобного случая, – так это обсудить с хозяином, что сделали или сказали на выходных его дети.

– Джеральдина получила звезду за пение. Не думаю, что она вообще умеет петь, по сравнению с Мэйв, но Колетт говорит, у нее отличный голос, только нужно научиться расслаблять связки. Монахини любят девочек, которые умеют петь, но заставляют их исполнять всякую ерунду, которую ты ни за что бы не стал слушать. Я бы хотел, чтобы Мэйв и Джеральдина научились играть на гитаре, а монахини настаивают на пианино. А я не могу позволить себе пианино, мы и сами с трудом помещаемся в доме, куда нам еще пианино.

Джим знал, что Шейн, приходя домой, рассказывает Колетт обо всех, кто был в пабе, и о чем они говорили.

Однажды после некоторого отсутствия его навестила Колетт. Когда они пили чай наверху, Колетт спросила, почему он такой мрачный.

– Это тебе Шейн сказал, что я мрачный? А кто не мрачный? Когда дело идет к закрытию, Шейн сам становится мрачнее тучи.

– Ну, просто хочу удостовериться, что у тебя все хорошо.

На мгновение Джима одолело искушение рассказать ей о помолвке. Тогда он мог бы спросить у Колетт совета, как ускорить свадьбу. Но как только Джим достаточно повзрослел, чтобы встать за стойку, отец сказал ему, что, если когда-нибудь ему захочется пооткровенничать с посетителем, он должен немедленно закрыть рот. Никто не любит болтливых барменов, добавил отец. Работая в пабе, узнаешь гораздо больше того, чем тебе следует знать, и твоя работа – держать язык за зубами.

Вряд ли, давая ему такой совет, отец имел в виду будущую женитьбу, но в любом случае Джим был не склонен откровенничать. Он доверял Колетт, но разве можно быть уверенным, что она не проболтается матери или кому-нибудь из сестер? Вот так и распространяются новости.

Наверняка Колетт что-то заподозрила. Несколько раз, когда Нэнси звонила в паб, трубку брал Шейн. Но он лишь молча передавал трубку Джиму. Впрочем, однажды, незадолго до закрытия, Энди позвал его к телефону, сказав:

– Твоя девушка тебя ищет.

Беседуя с Нэнси по телефону, Джим старался говорить как можно короче и изо всех сил пытался не покраснеть.

– Похоже, она горячая штучка, – заметил Энди, когда Джим положил трубку.

– А ты бы лучше протер те столы, – ответил Джим, – вместо того чтобы обсуждать начальство.

Видимо, Колетт слышала что-то от Шейна. Когда она посоветовала ему присмотреться к Нэнси, Джим не обиделся. Должно быть, сейчас Колетт сгорала от любопытства, но, как и ее муж, не позволила бы себе задать бестактный вопрос. Джим не сомневался: если он первым не начнет разговор, она никогда не упомянет про Нэнси. И даже не спросит, думал ли он о том, о чем они говорили в прошлый раз. Поэтому им оставалось ходить кругами.

– Прелестная комната, – заметила Колетт. – Особенно в это время года, когда можно открыть окна. Люблю высокие потолки. Но тебе следует починить карниз. Эта штора не задергивается?

– Я починю.

– Я не обсуждала это с Шейном, но мне кажется, ты должен взять Энди еще на один вечер в неделю. От денег он не откажется. А ты мог бы немного ослабить поводья. Например, в четверг тебе было бы незачем нестись сюда из Дублина сломя голову.

Интересно, подумал Джим, как она отреагирует, если сказать, что в прошлый четверг он был в Дублине с Нэнси.

– Просто тебе нужно иногда отдохнуть. Впрочем, выглядишь ты отлично. Это Шейн чего-то забеспокоился. Но ему ни слова.

Когда Нэнси пришла к нему ночью, он заметил, как она довольна собой. Все детали свадьбы Мириам утряслись. И в субботу Нэнси собиралась в «Суицерс» на последнюю примерку.

Джим видел, что, навещая его, Нэнси стала держаться более непринужденно. Вымыла чашки и блюдца в раковине, вылила прокисшее молоко и плеснула им обоим по второй порции, не дожидаясь его просьбы.