Лови момент

– Я думала, кулинария – довольно спокойное занятие.

– Так и есть. Приготовление пищи дает широкое поле для творчества; можно сказать, это отдельный вид искусства. В то же время здесь все измеримо. Если обладаешь знаниями про ингредиенты – откуда они прибыли, как обработаны, какое количество взять, каким способом порезать… мозаика не из простых, но процесс можно контролировать.

Сейдж весело фыркает. Некоторое время мы молчим.

– Кстати, про День независимости, – наконец говорю я. – Инди попросилась в выходные поехать в Гэндон с Блейк и ее родителями. Наверное, не стоит соглашаться, если там будет какое-нибудь стремное мероприятие типа «Горящего человека» [21].

– Блейк славная, – отвечает Сейдж. – В Гэндоне празднования проходят очень традиционно. Если и стремно, то в хорошем смысле. Почти без наркотиков. – Она толкает меня локтем и доброжелательно усмехается. – Поэтому все наши будут там. Спунс практически вымрет.

– Не хочешь поехать взглянуть на фейерверк?

Она беззаботно мотает головой.

– Не-а. Когда у тебя животные, так просто не уедешь. У всех, кто мог бы за ними присмотреть, есть планы.

– Тогда… – Черт. Ладони потеют, сердцебиение учащается. – Может, что-нибудь для тебя приготовить или еще чем помочь?

Сейдж склоняется ко мне и целует.

– Конечно. Про «еще чем помочь» тоже очень интересно. Однако… – Она усаживается ко мне на колени, пробуждая желание. – Первый поцелуй у меня был с Шайло, но я надеялась, лучший поцелуй здесь будет с тобой.

Делаю три глубоких вдоха, чтобы успокоиться, провожу большим пальцем по ее нижней губе. Сейдж тут же обхватывает палец горячими губами. Какое там спокойствие! У меня моментально сносит крышу.

– Черт… – Тесно прижимаю ее к себе. – Позволь снова попробовать тебя на вкус. Что угодно за это отдам. Готов выучить наизусть учебник по истории, если пожелаешь.

Из груди Сейдж вырывается тихий стон. Смотрю ей в лицо и не могу наглядеться. Мне все в ней нравится: разрумянившиеся веснушчатые щеки, ясные серые глаза с длинными темными ресницами, губы, будто выпачканные в ягодном соке. Господи, даже ее нос меня возбуждает.

– Я хочу, – сдавленно, словно от смущения, произносит она, – чтобы ты показал, как лучше тебя ласкать. – В ямке между ключицами бьется жилка. Подозреваю, Сейдж способна смущаться, только когда дело касается секса; однако любопытство и желание помогают ей преодолеть робость.

В ответ на ее просьбу кровь резво устремляется вниз.

– Хорошо. – Ласкай меня как хочешь, в любое время.

Сейдж расстегивает пуговицу моих джинсов, медленно опускает застежку молнии. Тяжело дыша, сжимаю в кулаках ткань ее платья. Тонкие пальцы с красивыми голубыми ноготками обхватывают мой возбужденный член. Не могу сдержать стона.

– Ничего себе. – Она с восторгом смотрит на него. Невольно испытываю укол гордости.

– Увлажни, – умоляюще шепчу я.

Сейдж плюет на головку, легонько проводит ладонью по всей длине. Из моей груди вырывается незнакомый рык.

– Сожми покрепче. – Беру ее руку в свою, показываю, как мне нравится. Лаская меня размеренными движениями, она пристально изучает мое лицо, и это заводит еще сильнее.

– Уже скоро, – хрипло рычу я.

– Скажи когда. – Где-то в глубине сознания всплывает смутная мысль: видимо, какой-то идиот не говорил. Отрываю взгляд от руки Сейдж, смотрю ей в глаза. С плеча свалилась бретелька платья, на лицо упала прядь волос. Господи, я вот-вот взорвусь. С моих губ слетает низкий, отчаянный стон. Сейдж стонет в ответ. Из-под задравшегося платья выглядывает полоска влажных розовых трусиков.

– Сейчас. – Пытаюсь отстраниться, но она толкает меня обратно, берет в рот, и я задыхаюсь от рвущегося из груди вскрика. В глазах темнеет.

Поднимаю ее, усаживаю к себе на колени, ожидая, когда сердце вернется к нормальному ритму.

– Сейдж… у меня нет слов. – Она тихо смеется. – Пожалуй, мне нравится ходить в библиотеку.

Глава 22

Сейдж

Кажется, у меня мандраж.

Помню, когда мы учились в школе и братья занимались спортом, у них был период активного роста или какая-то другая стадия развития, во время которой организм работает неправильно. Они роняли мячи, спотыкались на ровном месте, совершали дурацкие ошибки. Это называлось «мандраж».

Со мной сейчас происходит нечто подобное. В субботу я уронила в гараже целый мешок куриного корма, трижды цеплялась поясом за дверную ручку, наступила на грабли и здорово ударилась – в общем, полный комплект. В воскресенье, когда мы с Инди отправились на фермерский рынок, я забыла дюжину яиц, приготовленных на продажу, бечевку для перевязывания букетов и в довершение всего не налила воду в ведра с гортензиями. К счастью, Инди вовремя заметила: мы срочно поехали в гавань на станцию для очистки рыбы, наполнили ведра и сунули туда гортензии вниз головой, чтобы оживить.

Сегодня утром я отвезла в пекарню «У Сэвви» цветы для летних тортов – настурции, виолы, васильки. Задержалась поболтать с Саванной; в разгар непринужденной беседы меня переклинило, и я ни с того ни с сего ляпнула про тычинки и пестики. Пришлось в ужасе ретироваться.