Ловящая время

Проснулась я оттого, что дико замерзла. Первым моим еще пока бессознательным стремлением было натянуть на себя теплое одеяло. Я хотела было дотянуться до него рукой, пока до меня не дошло, что не только рядом ничего подходящего нет, но и руки мои привязаны где-то выше головы и жутко затекли. Превозмогая страх, но, чувствуя, что оттого, что я потяну время, легче увиденное не станет, приоткрыла один глаз. Прямо в лицо мне ударил свет нескольких сотен свечей, вставленных в многочисленные канделябры, висящих на старинных люстрах и поставленных прямо на пол как есть, без подставок. Помещение, в которое меня кто-то притащил, было не большим, но очень напоминало ритуальную комнату. Я огляделась, поняв, что меня просто-напросто привязали к громадному столбу. Еще восемь таких же столбов располагались по кругу. Между ними стояли какие-то странные одноногие столы, на которых лежали разные железяки. Подробнее эти штуковины мне рассмотреть не удалось, потому в тот момент, когда я уже была готова обрушить на хозяина сего помещения всевозможные проклятия, он не заставил себя ждать. От удивления все ругательства застряли в горле, так и не дойдя по адресу. В комнату неспешно вплывало что-то эфемерное, легкое, как густой туман. Правда, в отличие от одноцветного тумана, существо изобиловало красками. Явственно просматривались контуры вполне человеческого тела, достаточно симпатичное лицо, густые волосы, ниспадающие до самых пят. Существо попыталось пройти по полу ногами, но от этого они только растеклись подобно жидкому азоту. Я внимательно, с ужасом смотрела на это необычное привидение, которое шло прямо ко мне. Судя по формам и миловидному личику, оно было женщиной. Она почти в плотную подошла к столбу, поглаживая мою щеку теплой и вполне живой ладонью.

— Красивая, от тебя я возьму глаза. Всегда мечтала о таком приятном цвете, — произнесло существо, садясь на стул, буквально соткавшийся из воздуха. Никаких сомнений не оставалось — это и был наш загадочный хозяин замка, сильный и неуловимый маг, который сумел поставить сложное защитное заклинание. Мне стало очень не по себе. Если я начну глупить, ей ничего не стоит обратить меня в кучку пепла или натравить свое чудовище. Единственное, что меня сейчас волновало, так это то, что со мной собираются делать. Сама хозяйка замка ничего не говорила, продолжая пристально рассматривать меня. Только сейчас я заметила на ее полупрозрачном, пытающемся, словно из последних сил, сохранить форму теле мой кулон. Сейчас же захотелось коснуться своей шеи, чтобы убедиться в его отсутствии. Но руки были связаны, и мне ничего не оставалось делать, как прикусить губу.

— А зачем тебе мои глаза? — поинтересовалась я. Женщина улыбнулась достаточно приятной улыбкой и, тряхнув светлой роскошной гривой вьющихся локонов с детской непосредственностью, сообщила:

— Мне нужно тело, настоящее, красивое тело. Ты стала последней девушкой, которая подарит мне его. Поэтому я и решила предоставить тебе честь отдать мне свои глаза. Ведь глаза в женщине — самое красивое, не так ли?

— Сомнительная честь, — хмыкнула я, — и как же ты собираешься это сделать? Не будешь же ты вырезать у нас самые красивые части, и шить из них себе новое пристанище? — я вспомнила слова Ирсиана, что многие эфемерные виды разумных рас и нежити переселяются в настоящие тела и тем живут. Многие из них паразитируют годами в теле человека, постепенно отбирая у него личность и волю. Он становиться пустой оболочкой, а когда такой вот твари надоедает его материальная сторона, она переселяется в новый организм. Обычно те, кто при этом высвобождается от власти духа, сходит с ума.

— О нет, все намного проще. Зачем мне мучиться, резать, пачкаться, если можно вас просто сжечь?

— А смысл? — не поняла я. Это уже что-то новенькое. Сжигать свое собственное будущее вместилище как-то нелогично. Хотя может ли быть у таких моральных уродов, как эта туманное нечто, логика вообще? Женщина издевательски вскинула бровь.

— Смею тебе напомнить, что при сжигании чего-либо образуется углекислый газ, вода и еще кое-что. Так вот, милашка. Я впитаю весь дымок, который останется от вас, и выстрою из простых элементов свое новое тело, я стану такой же, как вы — настоящей, красивой. Я смогу получить все, что получают другие, есть, пить, ощущать на своей коже чье-то прикосновение, я смогу стать женой, матерью.

— Не завидую тому ребенку, чьей мамашей ты станешь! — вырвалось у меня. Хозяйка замка одним движением ударила меня по щеке. Несмотря на кажущуюся легкость и нематериальность ее руки, моя голова очень даже ощутимо мотнулась, а щека загорелась жутким огнем.

— Вы не можете понять нас, инритов, вы имеете все, что хотите! А что остается нам? Мы всего лишь бесплодные духи, ветер с водой. Нас легко обидеть, развеять, испарить. Мы не можем довольствоваться теми благами, какими пользуетесь вы, — женщина резко повернулась к выходу, хлопая в ладоши, — Перлена, веди сюда этих никчемных фей!