Ловцы небесных алмазов

- Вот и славно. Он, правда, недостоин твоего внимания, - я помахал ей рукой, будто бы намереваясь в следующую минуту отчалить на катере или сесть в вагон поезда.

Точно храбрый рыцарь к пещере огнедышащего дракона, я начал подходить к пугающего вида душевой, похожей на фашистскую камеру пыток. Поверху мигали красные лампочки, а изнутри за темным стеклом просматривались острые приспособления, выглядевшие совсем не мирно.

Переведя дух, я задернул черную шторку из немнущегося материала, напоминающего по запаху резину или пластмассу. Быстро снял с себя обувь и всю одежду, с трусами включительно, сложил все аккуратной стопочкой и решительно приоткрыл дверцу кабины. По мне с головы до ног прогулялся яркий синий луч, после чего часть жутких на вид приспособлений втянулось в округлые стенки. Видимо, умный душ понял, что у меня нет шерсти, которую надо вычесывать столь мудреными “гребешками” и подстригать. Смелее я шагнул внутрь кабины, ступил на железный решетчатый пол. Дверца шумно захлопнулась и вместо привычно льющейся сверху, как из садовой лейки воды, я за считанные секунды оказался по шейку в мыльном пенном растворе, холодном, как вода в проруби. Хорошо еще, что я с детства закалялся, обтирался снегом и даже раз в старшем классе школы по наущению отца в озере искупался зимой. Изнеженный тюфяк, которого с пеленок мамки да няньки берегли от малейшего сквозняка, укутывали в десять одежек, как огородное пугало, тот бы мог сразу лапотки откинуть от столь сурового потрясения для организма. А я лишь ойкнул да принялся напупывать на стенках кнопки выключения всей этой экзекуции. Нажал первую попавшуюся под руку, но, увы, не ту, о которой мечтал, стуча от лютого дубняка зубами. Сразу же мое коченеющее тело принялись намывать жесткие щетки. От их непомерно усердных манипуляций стало, казалось бы, теплее, но я знал, что ощущение обманчиво. Хлюпая простуженным носом и лежа с температурой, я мало чем смогу помочь Танире. Закалка должна быть умеренной. Я ухватился за дверцу, пытаясь ее раскрыть. И пусть тут будет космический потоп, жизнь дороже здешнего напольного кафеля. От невыносимой щекотки меня пробрал смех, и тут пришло нежданное спасение.

Дверцу кто-то дернул снаружи, и вода всосалась в дно кабины. Вывалившийся из пыточной душевой, я чуть не оказался в объятиях Таниры. Отшатнулся от нее и прислонился к закрывшейся дверце, сложив руки на причинном месте. Подумал отвернуться, но, задыхаясь от смены температур, не смог этого сделать. Девушка стояла передо мной в чем... вышла из инкубатора. Обнаженная и прекрасная, словно Афродита, родившаяся из морской пены, если не брать во внимание того, что это я, а не она, был по уши в пене, даже на носу лопались мыльные пузыри.

Ну и народец, нечего сказать. О застенчивости, стыдливости на этой опасной планете, должно быть, и не слышали.

- Петя, ты плохо себя чувствуешь? Что с тобой? - обеспокоенно спросила Танира, подойдя еще на шаг ближе. - Я услышала, как ты издаешь скрипучие звуки, и поспешила к тебе на помощь. Освободила из кабины.

- Большое спасибо тебе, Танюша, за вызволение из ледяного плена, - я старался смотреть ей только в лицо, хотя взгляд предательски тянулся ниже. - Звуки - обычный смех от щекотки. Я ее боюсь немного. Для людей это нормальная реакция организма. Но мне и вправду пригодилась твоя помощь. Иначе бы совсем замерз там взаперти.

- Температура воды регулируется здесь, - девушка показала мне вращающуюся черную кнопку снаружи кабины. Я-то ее и не заметил. - Могу согреть тебя своим теплом.

Танира хотела прижаться ко мне, и пришлось ее оттолкнуть - легонько, но все же мне это могло показаться не очень вежливым. Но я подумал, что лучше так, чем неприличные объятия.

- Не понимаю, - девушка отстранилась, и в ее необыкновенных мерцающих глазах цвета фуксии вспыхнули огоньки обиды. - Я тебе больше не нравлюсь? Тебя не устраивает мое тело? Ты не хочешь, чтобы мы были вместе как пара?

Она забавно склонила голову набок, вытянув миленькие пухленькие губки, которые так и хотелось тронуть осторожным поцелуем, похожим на самый первый, юношеский.