Ловушка для дурака

Я таки заставила себя заняться другими делами и приняться за текучку. Следак по подмене оказался прекрасным, более того, вменяемым парнем и отличным специалистом, дело у нас шло явно на лад, схема была преостроумная. Меня даже как-то потянуло в академическую сторону: не засесть ли за диссертацию по последним тенденциям в мире мошенничества? А что? Рефератец получился ничего себе, Киря до сих пор рассыпается в похвалах…

Но не успела я принять принципиального решения относительно моего личного участия в теоретических основах современной криминалистики, как все накрылось, как говорит наш дворник, шайтаньим хвостом.

Позвонил новобрачный Димка из Москвы и, после разговора о том о сем, сообщил:

– Слушай, ты там макулатурой интересовалась, из Алкиной квартиры.

– А, да, была там отличная книженция, – вспомнила я загадочную историю с дореволюционным сыском, – что, одинокий и брошенный последовал-таки твоему совету?

– Таки да! Оставил библиотеку. Но теперь мы тут сконнектились с новыми хозяевами: весь этот, как они выразились, халоймыс им куда-то там не впился, у детей аллергия на пыль, и всяко протча. В общем, собираются все на помойку.

Я так и ахнула.

– Совсем больные! Да там за одну эту книгу можно выручить жирнее месячной зарплаты, – и поспешила поправиться: – Не говоря уже о культурной ценности!

– Ну да, – согласился Димка, – Янка себе уже там какой-то атлас гинеколога, что ли, утащила, с ужасными, но цветными картинками. Ну так я к чему? У супруги как раз днюха в четверг, так подваливай, можешь хоть сейчас. Попразднуем и книжек посмотришь. Соседи золотые люди – неотесанные, но милые. Что скажешь?

Размышляла я недолго:

– А то как же. Собираюсь.

«Все-таки не уйти мне от этого дела просто так, с песней или без таковой», – весело подумала я, собирая вещички. В голове уже составился план мероприятий, которые можно так удачно совместить с визитом к старым друзьям и пополнением библиотеки. Ну и заодно, с учетом уже узнанного, попробовать что-то разузнать.

Выехала ближе к вечеру, чтобы миновать пробки. Вижу я в темноте так же ясно, как и днем, за рулем не устаю, очень люблю ночь и все, что с нею связано, – так почему бы не начать нежданный отпуск (командировочку) прямо с приятной дороги.

Направляясь к выезду из города и следуя мимо вокзала, я вдруг отчетливо, как будто никого более вокруг не было, увидела человека, похожего на Максима.

Снизив скорость и включив «аварийку», я присмотрелась. Его фото накрепко обосновалось в моем гаджете, и я его помнила местами получше своего собственного. Теперь, всматриваясь в того, кто, сияя лысиной в фонарном свете, в распрекрасном костюме и сияющих туфлях следовал по тротуару, я могла практически присягнуть, что это он. Вот он остановился как раз под одним из фонарей, вздернул подбородок – по всей видимости, разговор у него шел неприятный, ишь как ноздрями дергает да желваками играет.

Да, точно он.

И пусть первой моей реакцией было ударить по тормозам и сделать хотя бы что-нибудь, я преодолела этот соблазн. Мне вдруг стало не то что все равно, а более интересно: до каких пределов простирается везение и легковерие Бабы Риты?

И к тому же смущает морально-этический аспект: какое я, посторонний человек, не знающий ничего ни об этой персоне, ни об ее обстоятельствах, имею право насильно спасать? Как бы не очутиться на одной сковородке с Дракулой, он ведь тоже считал, что спасает людей, сажая на кол. Из благих же намерений!

С трудом запретив себе засорять мозги, я отправилась в путь под жизнеутверждающую музычку. Дорога прошла как нельзя лучше, разве что пару раз пришлось все-таки остановиться, чтобы размяться. Что-то спина начала побаливать, на нервах, что ли? Доконали девушку.

Я прибыла на место ранним московским утром. Накрапывал дождик, прибивая пыль, было свежо и дышалось хорошо. Поскольку было довольно рано, я решила было по налаженной схеме сначала выспаться в отеле, и уже потом отправляться в гости. Однако Янка, как будто прочитав мои мысли, вышла на связь и потребовала немедленно приехать.

– Нечего выдумывать, – решительно заявила она, – отоспишься в нормальных условиях.

Я не особо сопротивлялась. Подъехав на Маломосковскую, двенадцать, и поставив машину, вошла в подъезд. За мной последовал флегматичный, сонный мужик в майке, трениках и шлепках, с таким же сонным французским бульдогом. У собаки была недовольная морда, хозяин тоже хмурый, было заметно, что утренняя прогулка им обоим ни к чему, но долг зовет.

– На какой вам? – угрюмо осведомился человек, а собака, смерив меня взглядом, все-таки улыбнулась.

– Четвертый, пожалуйста.

– К Ефимовым, что ли? – точнее, даже так: «шоли»?

– Совершенно верно, – улыбнулась я.

Мужик машинально поправил подковообразные усы:

– Стало быть, это о вас Митька говорил. Насчет макулатуры.

– Книги.

– Та понятно. Тогда попозже, как все проснутся, милости просим.

Осторожно поблагодарив приветливого хуторянина, я позвонила Ефимовым. Открыл Димка, сурово отсалютовал, глядя мне за спину:

– Иурий.

– Митрий, – таким же образом отозвался сосед. И ушел.