Ловушка для горничной

Резко подрываюсь, уже смотря в ее спину. Василиса скрывается за дверью и убегает.

— Пи*дец! — рычу, срываюсь с места, пытаясь застегнуть штаны. В коридоре камеры и, если охрана увидит меня бегущим за девочкой, со спущенными штанами…

— Василиса! — окрикиваю ее в коридоре, когда она уже открывает стеклянную дверь черного входа. Девушка оборачивается.

— Только посмей меня догонять! — агрессивно выдаёт она.

Останавливаюсь, облокачиваясь на стену. Василиса уходит, а я остаюсь.

Захожу в кабинет, со всей силы захлопываю дверь и впечатываю кулак в стену, боли не чувствую.

Меня трясёт, меня выворачивает наизнанку, и все горит внутри.

— Все-таки изнасиловала!

Глава 16

Василиса

Уже второй день я хожу словно пьяная. Будто коньяк, с которым я перебрала в ту ночь, до сих пор не выветрился. Странные ощущения. Я всегда была дурная, когда пьяная, но это какой-то новый эффект.

Рабочий день окончен, снимаю с себя одежду и встаю под теплые струи воды. Прикрываю глаза, пытаясь воспроизвести ощущения той ночи. Нет, мне не было страшно, нет, Андрей меня не трогал, я все сделала сама. Но я чувствовала его тело, его реакцию, дыхание и эти взгляды, слова...

У меня никогда не было того, о чем он мне говорил. Меня всегда брали силой: жестко, больно и унизительно. Некстати перед глазами плывут картинки того, как бы это могло быть с Андреем, тело начинает ныть и тянуть. Последние пару дней мне вдруг дико хочется... Мне хочется, чтобы мое тело не использовали, а любили. Мне хочется понять, как это, когда тебя любят и ты отвечаешь взаимностью. Как это, когда боль сладкая и желанная...

Голова кругом, дыхание перехватывает от наплывшего желания.

И это все меня не радует.

Очень раздражают мысли, желания и тело, которое словно не мое последнее время. От этого чувствую себя грязной, пытаюсь отмыться, натираясь гелем, но запах мужчины словно въелся в меня. Не нужно было подпускать Андрея близко, не нужно было с ним пить и воплощать идиотские идеи мести. Дрожь пробирает от мысли, что было бы, если бы Андрей не сдержался. А вот это действительно страшно, с условием того, что я знаю, на что он способен.

Подсушиваю волосы, наношу крем на лицо и руки, заматываюсь в сухое полотенце и выхожу из ванной.

В комнате полумрак, горит лишь светильник на моей кровати, и поэтому я не сразу замечаю посторонних. Отодвигаю створку шкафа-купе, роюсь на полках в поисках трусиков и футболки, полотенце соскальзывает, падая к моим ногам. Не тороплюсь его поднимать, нахожу белые трусики, наклоняясь, чтобы их надеть, и краем глаза замечаю, что на моей кровати кто-то лежит.

— Аааа! — вскрикиваю в ужасе, роняя трусики, хватаю полотенце, путаюсь в нем, пытаясь прикрыться.

— Тихо, детка, это всего лишь я, — раздается голос Андрея.

Одновременно и выдыхаю, пытаясь унять грохочущее сердце, и прихожу в ярость. Застываю на месте, стараясь плотнее затянуть полотенце.

— Продолжай одеваться, мне нравилось наблюдать. У тебя шикарное тело, — спокойно произносит он и садится на кровати, осматривая меня.

— Какого черта ты здесь делаешь?

— Пришел поинтересоваться, какого черта ты сегодня вытворяла с Марком, — с претензией произносит он, как будто имеет на это право.

А самое интересное, что его даже не было в усадьбе, когда мы с Марком прикалывались. Точнее, этот гадёныш облил меня холодной водой из шланга. Ну и понеслась война: мы в шутку боролись, отбирая друг у друга шланг, и смеялись, как умалишённые. Все мокрые насквозь, но довольные. Иногда необходимы вот такие разгрузки. Подруг у меня нет, в город я не выхожу, но нужно же как-то расслабляться. Марк всегда ловит мою волну и за любой кипишь. В общем веселая у меня «подружка», меня устраивает. В душу не лезет и в трусы тоже, можно покусаться или посмеяться от души.

— Пфф, — закатываю глаза. — Без комментариев. Выйди!

— Василиса, я не пацан. Ты мне сразу обозначь, в каких вы отношениях.

— Да с чего ты взял, что я вообще должна тебе что-то объяснять?

Андрей опускает взгляд на пол, натыкаясь на мои трусики, рассматривая их. Быстро наклоняюсь, поднимаю трусики и закидываю их назад в шкаф.

— С того, что ты запала мне очень глубоко. С того, что пытаюсь хоть как-то исправить свои поступки, с того, что уже помешался на тебе и дико ревную. Я хочу понимать, почему ты позволяешь Марку прикасаться к себе! — нервно, на одном дыхании выдает он. И меня снова задевают его признания. Красиво говорит, и, если бы я была наивной девочкой, наверное, поверила бы. Но у нас с ним совсем другая ситуация.

— А если я скажу «да». Между мной и Марком что-то есть. То твои попытки все исправить не будут уже иметь смысла? Можешь не отвечать, — отмахиваюсь я, когда Андрей поднимается с кровати и давит свои холодным стальным взглядом. — Потому что ответ очевиден. Вы, мужчины, ничего не делаете просто так. За свою помощь ты хочешь плату и отдачу. А если ее не будет, то... — не продолжаю, ухмыляюсь.