Ловушка желаний. Как перестать подражать другим и понять, чего ты хочешь на самом деле

Сегодня ценность чаще всего определяется миметически, а не по фиксированным, стабильным баллам (например, университетский диплом). Это создает возможности для каждого, кто способен выделиться из толпы. У такого положения есть свои позитивные и негативные последствия. Люди отчаялись найти что-то прочное, на что можно опереться в сегодняшней «жидкой современности» (этот термин предложил социолог и философ Зигмунт Бауман). Жидкая современность – хаотичный этап истории, где нет общих культурных образцов, которым можно было бы следовать, нет фиксированных ориентиров. Модели плавятся, как ледники, и смывают нас в бурное море с ограниченной видимостью. Селебристан буквально тонет в этом море.

В то же время мир становится все более сложным. Представьте себе глобальную финансовую систему. Знания, доступные отдельному человеку, микроскопичны в глобальных масштабах. Поэтому мы больше, чем когда-либо, полагаемся на модели, например на менеджера хедж-фонда Рэя Далио. Радикальный индивидуализм не освобождает нас от потребности в моделях. Но откуда они берутся?

«Поскольку современный человек не может знать, что происходит вне его самого, поскольку он не может знать всего, то он попросту потерялся бы в таком огромном и технически сложном мире, как наш, если бы его было некому направлять, – писал Жирар в книге “От двойственности к единству. Федор Достоевский”.– Он более не может полагаться на священников и философов, но ему все равно нужно полагаться на других людей, более, чем когда бы то ни было».

Кто же эти другие люди? «Это специалисты, – продолжает Жирар, – то есть более компетентные, чем мы, люди в самых разных областях».

Специалисты помогают направлять желания, говорят нам, чего следует желать, а чего не следует. Тим Феррис показывает миллионам людей, что нужно читать, какие фильмы смотреть и какими новыми приложениями пользоваться. Делает он это через свою рассылку «5-BulletFriday» (я никогда этого не пропускаю). Он эксперт. Он даже учит других, как стать экспертом. «Статус эксперта можно создать меньше чем за месяц, если понять базовые индикаторы достоверности», – пишет он.

Кэти Парла – эксперт для тех, кто хочет больше знать о римских ресторанах; Мари Кондо – специалист по избавлению от хлама; Ричард Блевинс, он же «Ниндзя», как специалист играет в видеоигры с 650 тысячами людей одновременно.¹²

Пэрис Хилтон и семейство Кардашьян стали «известными своей известностью». Теперь же они эксперты и не сходят с экранов кабельных новостных программ, обучая всех быть экспертами. Актер и писатель Дакс Шепард ухитряется высмеивать экспертов в своем популярном подкасте Armchair Expert («Диванный эксперт»). Он беседует с самыми разными гостями на темы, о которых они имеют мало представления. В конце каждого эпизода коллега Дакса, Моника Падмен, проводит «факт-чекинг» заявлений Шепарда, сделанных во время интервью. Конечно же, факты знают только настоящие эксперты и специалисты.

«Современный мир – это мир экспертов, – писал Жирар. – Только они знают, что нужно делать. Все с ума сходят, выбирая нужного эксперта».¹³ Если мой друг лучше разбирается в международных делах, урбанизме, культуре и дизайне, то только потому, что он подписан на Monocle. Если кто-то лучше разбирается в том, какую роль техника играет в нашей жизни, то потому, что слушает нужный подкаст (кстати, обратите внимание на подкаст Self от Мануша Зомороди). А хорошо ли вы готовите? Рекомендую Самин Носрат.

Потребность в новых моделях такова, что мы подключаем медиаторов желания в совершенно чуждые им области, например в деловые конкурсы-презентаций, где ценность бизнеса определяется не рынком, а экспертами. Мы превратились в «наркоманов» моделей. И больше всего в этом качестве нам нравятся эксперты.

Возможно, это объясняется тем, что мы считаем себя более рациональными, чем когда-либо – и во многих отношениях так оно и есть. Научный прогресс в последние 100 лет ускорился как никогда. Но мы недооцениваем важную роль мимесиса при выборе экспертов.

Как мы определяем авторитетность источника? Проверяем ли рекомендации? Или полагаемся на то, что все факты в New Yorker проверяет команда Питера Кэнби? Или просто знаем, что у источника множество фолловеров в социальных сетях и его имя снабжено плашкой «Достоверно»? Авторитеты куда сильнее связаны с мимесисом, чем мы готовы признать. Самый быстрый способ стать экспертом – убедить нескольких нужных людей назвать вас экспертом.

Культ святых превратился в культ экспертов. Это не означает, что мы больше не полагаемся на модели, выбирая свои желания. Это означает, что после эпохи Просветления самыми предпочтительными моделями становятся те, кто кажется наиболее просветленными, то есть эксперты.