Лучше подавать холодным

- К чему нам тревожиться о смерти вероломного Карпи? - Ишри профланировала вперёд, лениво уронив голову набок, затем опустив ещё ниже. Не слишком приятно на вид, не говоря уж об ощущении. - Разве среди Тысячи Мечей нету других капитанов? Сезария, Виктус, Эндике? - Её глаза - непроглядная чернота, пустые и мёртвые, как подмены глазодела. - Разве другой поганый стервятник не займёт тогда твоё прежнее кресло, горя желанием расклевать труп Стирии?

Рогонт надул губы. - И будет длиться изнурительный танец, зато со свежим партнёром. Я выиграю лишь скоротечную отсрочку смертного приговора.

- У этих троих нет никакой верности Орсо за пределами собственного кармана. Их как два пальца склонили предать Коску ради меня, а меня - ради Верного, подобрав правильную цену. Если назначить правильную цену, без Верного, я сумею пригнать их обратно – из стана Орсо в ваш.

Вязкая тишина. Ишри подняла точёные чёрные брови. Рогонт задумчиво отклонил голову назад. Оба обменялись продолжительным взглядом. - Это бы здорово помогло сократить разрыв в преимуществе.

- Ты серьёзно сумеешь их купить? - спросила гурчанка.

- Да, - гладко солгала Монза. - Я наобум не действую. - Ещё большая ложь, поэтому она высказала её с ещё большей убеждённостью. Было решительно неясно, что заинтересует Тысячу Мечей, а тем более неверных гадов, что ими командуют. Но если бы она прикончила Верного - мог появится шанс. Пусть Рогонт поможет, а там они поглядят.

- Насколько высокой ценой?

- Предать сторону победителей? Уж точно выше, чем мне по силам. - Даже если б у неё было под рукой всё золото Хермона, а ведь большая его часть осталась зарыта в тридцати шагах от сарая умершего отца. - Но вы, герцог Осприи...

Рогонт виновато хихикнул. - О, бездонный осприйский кошелёк. Я в долгах по шею и выше. Я бы свою задницу продал, если б за неё дали больше пары грошей. Нет, боюсь, золота у меня ты не выпросишь.

- А как насчёт ваших Южных Сил? - поинтересовалась Монза. - Слыхала, что Гуркхульские горы сотворены из золота.

Ишри втёрлась в одну из колонн. - Из грязи, как и все остальные. Но в них немало и золота, если знать, где копать. Как ты планируешь избавиться от Верного?

- Лироцио сдастся, как только подойдёт армия Орсо.

- Несомненно, - ответил Рогонт. - Он прирождённый мастер сдаваться, также как я - отступать.

- Тысячу Мечей пошлют на юг в направлении Осприи, зачищать местность, а за ними последует Талинс.

- Мне не нужен военный гений, объясняющий очевидное.

- Я отыщу местечко где-то между, и выманю Карпи. С сорока воинами я сумею его прикончить. Никому из вас не придётся рисковать.

Рогонт прочистил горло. - Если вы сумеете выманить из будки старого преданного пса, тогда и я наверняка сумею выделить несколько человек, чтобы заткнуть ему пасть.

Ишри разглядывала Монзу так, как Монза могла б разглядывать муравья. - И когда тот отправится на покой, если ты сумеешь купить Тысячу Мечей, тогда и я сумею предоставить средства.

Если, если, если. Но это и так больше, чем Монза имела право надеяться. С той же лёгкостью она запросто покинула бы встречу встречу ногами вперёд. - Тогда, считайте, сделано. Странные попутчики, а?

- Это точно. Бог воистину тебя благословил. - Ишри непомерно широко зевнула. - Ты пришла в поисках друга, а уходишь с двумя.

- Везёт мне, - сказала Монза, далеко не считая, что уходит хотя бы с одним. Она повернулась к выходу, шаркнув каблуком по потёртому мрамору, и надеясь, что не начнёт трястись до того, как уберётся отсюда.

- Ещё кое-что, Муркатто! - Она оглянулась на Рогонта, теперь уже одиноко стоявшего у карты. Ишри исчезла столь же внезапно, как и появилась. - Твои возможности слабы, поэтому тебе приходится разыгрывать силу. Я понимаю. Ты есть, что ты есть, храбра за пределами рассудка. По-другому нельзя. Но и я есть тот, кто я. На будущее: капельку больше уважения и брак нашей взаимной безысходности потечёт гораздо ровнее и мягче.

Монза присела в преувеличенном реверансе. - Ваше великолепие, я не только слаба, но и полна смиренного раскаянья.

Рогонт медленно покачал головой. - Тому моему офицеру и впрямь стоило проткнуть тебя клинком.

- Вы бы так и сделали?

- Нет, чёрт возьми, нет. - Он вернулся к своим таблицам. - Я бы попросил плюнуть снова.

Ни бедны, ни богаты

Шенкт напевал про себя, идя вдоль облезлого коридора. Его шаги не издавали ни звука. Верный мотив всегда почему-то ускользал от него. Мотив тоскливого обрывка чего-то, что пела ему сестра, когда он был маленьким. Он до сих пор видел солнечные лучи, идущие сквозь её волосы, окно позади неё, лицо в тени. Всё теперь в далёком прошлом. Всё поблекло, подобно выцветшим дешёвым картинам. Сам-то он особым певцом никогда не был. Но напевать у него получалось, и становилось немного уютней, когда он представлял поющий вместе с ним голос сестры.