Луковые кольца в сахарном сиропе

— Если тебе неизвестно, то я поясню. В таких случаях звонят по телефону или ждут, когда тебе откроют.

— Ирина Николаевна, объясните им, что я могу войти! — Витя поднял на нее жалобный взгляд.

— Нет, ты не можешь войти. Это не твой дом. Михаил Сергеевич прав, — Ирина отвела взгляд в сторону, не в силах смотреть на него. — Маша не хочет тебя видеть.

— Хочет! Вы ничего не понимаете! — Витя стукнул рукой по мокрому столу. — Я сделал для нее всё! Это вы ее настроили против меня, — он закрыл лицо руками и тело его содрогнулось от плача.

Ирина посмотрела на свой дом и увидела Машу. Она прислонилась лбом к кухонному окну и наблюдала за всем происходящим.

— Сейчас мы поедем в участок и побеседуем, — сказал Михаил. — Игра закончилась, Витя. И тебе предстоит рассказать о том, что же такого важного ты сделал ради своей подруги.

— Нам с Машей тоже следует поехать? — уточнила Ирина, хотя и не сомневалась, что их присутствие потребуется.

— Нет, в этом нет необходимости. На допрос вас не пустят, сможет присутствовать только отец, так как Виктор несовершеннолетний… Вас пригласят позже, я сообщу.

И тут Витя сорвался с места, опрокинул пластиковый стол и рванул к калитке. Михаил бросился за ним, но поскользнулся на мокрой траве и растянулся во весь рост, преградив путь к выходу своему коллеге. Эти несколько секунд дали Вите фору — он выскочил из двора и пустился со всех ног, не разбирая дороги.

Ирина бросила сумку на землю и поспешила следом. Догнать Витю ей точно не удастся, но оставаться на месте у нее не хватило терпения.

Фигура беглеца уменьшалась и отдалялась так стремительно, что надежда на поимку начала таять на глазах. Михаил поравнялся со своим коллегой и уже пошел на обгон, как вдруг на улицу Счастливую заехало такси с желтой шашечкой на крыше и перегородило дорогу Вите. Водитель выскочил и схватил мальчика за руку. Витя попытался вырваться, но шансов у него не было.

Ирина узнала водителя — тот самый усатый армянин, ставший свидетелем ее разговора.

— Отпустите меня! — потребовал Витя, оглядываясь на приближающегося Михаила. — Меня хотят убить!

— Не переживай, парень, — ответил водитель, не разжимая хватку. — Если эти люди захотят обидеть невиновного, я в стороне не останусь и не посмотрю, что они в форме. А вот и моя красавица!

Он улыбнулся подбежавшей Ирине, а она благодарно кивнула ему в ответ.

— А я говорил, что нужно достать наручники, — пробубнил молодой парень, забирая Витю из рук водителя.

Ирина посмотрела в след уходящим мужчинам и повернулась к своему новому знакомому.

— Спасибо, вы и правда помогли.

— У нас, в Закавказье, так принято. Попал человек в беду — помоги. Я просто выполнил свой долг. А что натворил этот парнишка, если за ним такую погоню устроили? Любовь, что ли?

— Видимо да, любовь, — ответила Ирина и побрела к своему дому.

Глава 34

Маша проводила взглядом отъезжающий уазик и задернула штору. Она видела, как Витю затолкали внутрь, как поникла его голова, как ругался и размахивал руками промокший до нитки Михаил. Слов она не разобрала, но это и к лучшему. Тем более кричал он на своего коллегу — молодого парня, который, судя по ситуации, ни в чем не был виноват. Во всем виноват Витя. И пришла пора ему ответить за содеянное.

Маша гнала от себя дурные мысли, но получалось плохо. Свою вину она тоже чувствовала. Если бы не дурацкий дневник, который она вела, Артем был бы жив, а Рик не оказался на волосок от смерти. Она все больше убеждалась, что Витя приложил руку к трагедии, произошедшей со Светланой Николаевной. Да и Костя попал в аварию неспроста.

Она складывала этот пазл и убеждалась, с каким опасным человеком дружила долгие годы. Что бы он сделал, попади сегодня в дом? Накинулся бы с кулаками? Нет, Витя не смог бы обидеть Машу. Он просто хотел поговорить. Но о чем? Неужели он верил, что после всего случившегося между ними возможно примирение?

Она села на любимый диван отца и закрыла глаза. Рик громко сопел под ногами, в ванной шумела вода — мама принимает душ.

Всего полчаса назад Маша стояла у стены со шваброй в руках, слушая, как дождь барабанит по крыше, а Витя стучался в окна и кричал. Сначала он звал ее, затем его голос стал более требовательным.

«Я знаю, что ты здесь!» — от его кулаков дребезжали стекла.

Он всегда знал, где она, чем занимается, о чем думает. И не хотел терять свою власть. Опоздай Михаил на несколько минут, и судьба Маши могла бы сложиться иначе. Зря она решила, что Витя не причинит ей вреда. Он бы понял по глазам, что всё изменилось.

Мама написала, сделай вид, что нам ничего неизвестно. Но эта просьба была невыполнима. Можно скрыть неприязнь, радость, печаль, но не страх. Он играет в каждой мышце, в выражении глаз.

Не так давно в одной книге она прочитала, что хищник чувствует страх жертвы через запах. Сунув нос в ворот футболки, она поморщилась. Стоит принять душ после мамы. Ей захотелось смыть с себя этот день, надеть чистые вещи и верить, что всё происходящее не имеет к ее семье никакого отношения.