Лукреция Борджиа

Отъезд Альфонсо из Парижа откладывался. 15 января уехали английские послы, а он оставался, так как и «мадама», и Сансеверино болели, а король со своей свитой отправился в Сен-Жермен охотиться на оленей. Герцог вынужден был дождаться его возвращения, чтобы поговорить о своих делах. Он написал благодарственные письма королю и кардиналу (Томасу Уолси[54]), которые король на английском языке прочел сопровождавшим его джентльменам. «Король сказал много дружественных и лестных слов о господине герцоге и Вашем Сиятельстве, и я представлю этому доказательства, когда вернусь в Феррару», — писал Пистофило Лукреции. Папский легат признался, как сильно хочется ему повидать Лукрецию, хорошо бы получить на это разрешение понтифика. Тем временем Альфонсо, воспользовавшись свободным временем, посетил торговцев и купил несколько виверр[55]

, которые, как написал Пистофило, «стали совсем ручными: Его Светлость спускает их с поводка и позволяет гулять, как собакам. Животные молодые и красивые, в особенности самец. Мессер Потеджино купил для Эрколе маленького пони, хотя, пожалуй, он больше подойдет Франческо, потому что слишком маленький».

24 января Альфонсо наконец покинул Париж. Накануне отъезда он обедал в отведенных ему комнатах в компании господина де Грамона и французского адмирала Гийо-ма Гуфье. «Они сказали герцогу самые приятные слова», а когда он уезжал, де Грамон подарил ему мула в богатой упряжи. Похоже, что, кроме приятных слов и мула, Альфонсо за эту поездку ничего не получил.

По свидетельству Пистофило. герцогу больше всего хотелось снова оказаться в Ферраре. Когда Лукреция услышала эту новость, она немедленно написала Альфонсо, что «все остатки горечи», вызванные смертью ее матери, полностью ушли из ее сердца: «Я страшно рада и чувствую огромное облегчение, оттого что узнала о Вашем скором долгожданном возвращении. Надеюсь лично от Вас услышать о Ваших делах, о которых неустанно молю Бога, очень хочу узнать и о многом другом, о чем не напишешь…» Игатолито и Франческо, по ее словам, пребывали в добром здравии, хотя Франческо немного похудел. «Я, как обычно, слушаю вместе с Эрколе чтение Галеаццо Боскетто. Мальчик чувствует себя очень хорошо».

Альфонсо приехал домой 20 февраля, не заезжая в Мантую. Он спешил увидеть Лукрецию.

17. КОНЕЦ

Промучившись более двух месяцев из-за тяжелой беременности, 14-го числа, как было угодно Господу, я родила дочь. Я надеялась, что разрешение от бремени облегчит мои страдания, однако все произошло по-другому, и мне остается смириться. Милосердный Создатель одарил меня сполна, но сейчас я ощущаю приближение конца: через несколько часов я уйду из жизни.

Письмо Лукреции Льву X, продиктованное ею на смертном одре 22 июня 1519 г.

Вернувшись домой, Альфонсо предложил отпраздновать это событие маскарадом и рыцарским турниром. Затем герцог поспешил к сыновьям — у Ипполито, похоже, была корь либо ветрянка (varoli doppio), а у Эрколе — жар, симптом начинающейся болезни. Франческо же, по свидетельству Проспери, чувствовал себя прекрасно, «красивый и свежий, как роза, очаровательный маленький синьор». Старшие мальчики скоро поправились и приняли участие в маскараде, вместе с взрослыми пронзали копьем щит на перекладине. Вскоре, однако, распространился слух, что Лукреция беременна. Проспери сообщил, что в эти дни она выглядит очень обеспокоенной. Альфонсо снова давал аудиенции и занимался рассмотрением жалоб и петиций, остаток дня проводил в компании приятных ему людей. Он издал несколько новых распоряжений: в его покои никто не может входить без разрешения, за исключением пажей и обслуживающего эти комнаты персонала.