Луна команчей

— Нет, не думаю, — ответил Гас. — Я думаю, что Мэгги принимает Джейка таким, как он есть.

— Зачем ты это говоришь? — спросил Колл. Конечно, это похоже на Огастеса, чтобы принять самый раздражающий тон в разговоре.

— Я говорю, потому что это правда, — сказал Гас. — Он видно чертовски был более полезен ей, чем ты когда-либо.

Между ними воцарилась тишина. Ни один из них некоторое время не смотрел друг на друга. Оба притворились, что наблюдают за Пи Аем, которому удалось привязать мерина к мощному столбу в центре загона.

Колл намеревался дать резкий ответ, но подавил его в себе. Он знал, что действительно не сильно помогал Мэгги. Его обязанности как капитана рейнджеров возросли, у него оставалось все меньше и меньше времени, чтобы как другие посвятить себя домашней работе, помощи, в которой могла нуждаться Мэгги. Он не подносил ей продукты и не помогал ей в садоводстве. Фактически, даже когда он бывал свободен, он никогда не чувствовал себя комфортно, появляясь с Мэгги в общественных местах. Если они встречались на улице, он здоровался и приподнимал свою шляпу, но он редко прогуливался с нею или провожал ее домой. Это не входило в его привычки. Если Джейк или Гас, или любой порядочный парень хотели поступать иначе, он не возражал.

Но то, что Джейк делал теперь — или ему казалось, что делал — зашло гораздо дальше помощи Мэгги с продуктами или огородом. Это обеспокоило его, но он не добился сочувствия от Огастеса. Вместо сочувствия была критика.

— Я не сомневаюсь, ты считаешь, что я неправ, — сказал Колл. — Ты всегда считаешь так по любому поводу, если это не связано с работой рейнджера.

— Ты всегда ругаешь меня за мое распутство и пьянство, — напомнил ему Огастес. — Я думаю, что имею право ругать тебя, когда вопрос совершенно прозрачен.

— Может быть он совершенно прозрачен для тебя, но чертовски темный для меня, — ответил Колл.

Огастес пожал плечами. Он кивнул в сторону Ньюта, который все еще сидел на заборе, поглощенном борьбой между Пи Аем и мерином. Мальчик любил лошадей. Рейнджеры, когда могли, брали его с собой в поездки и даже собирались найти ему пони или, по крайней мере, маленькую покладистую лошадь.

— Тот мальчик, сидящий там, твой. Это так же очевидно, как солнечный свет, но ты не признаешь его и не даешь ему свою фамилию, и ты почти не занимаешься его воспитанием, — заметил Огастес. — Пи Ай ему больше папа, чем ты, и и я с Джейком также. Мэгги хотела бы выйти замуж за тебя, но не получилось. Единственное, чего я не понимаю — почему она вообще тебя терпит. Человек, который не признает своего ребенка, не слишком бы часто попадал в мою комнату, если бы я был девушкой.

Колл повернулся и ушел. Он не хотел слушать разговоры о мальчике. В особенности он устал слышать о том, что мальчик похож на него. Дело о сходстве сильно раздражало его: мальчик был похож просто на мальчика.

Обсуждение таких вопросов с Огастесом было заведомо пустой тратой времени. Огастес в течение многих лет придерживался собственной точки зрения и вряд ли изменит ее сейчас.

Он услышал звук точильного камня позади небольшого сарая, где рейнджеры чинили свою упряжь и выполняли другую ручную работу. Там находился Дитс, который затачивал топор и несколько скребков. На дне реки, где поили лошадей, попадался репейник. Дитс затачивал скребки, которые могли помочь рейнджерам в утомительном труде по вытаскиванию колючек из хвостов своих лошадей. Обычно такая работа вызывала раздражение.

— Дитс, не мог бы ты забрать Ньюта и отвести его к матери? — спросил Колл. — Жарко, а он все время на солнце. Он получит солнечный удар, если будет все время сидеть на солнце.

— Этому парню нужна шляпа, — заметил Дитс.

Точильный камень приводился педалью, но у педали была склонность к заклиниванию. Его голень сводила судорога от работы со старой заедающей педалью большую часть дня. Но зато перед ним лежала впечатляющая груда хорошо заточенных инструментов, как свидетельство его усердия: четыре колуна, семь топориков, тесло, пять скребков и кирка с двойным лезвием. Пройтись немного с Ньютом было бы хорошим отдыхом. Капитан Колл обещал как-нибудь раздобыть точильный камень получше, но до сих пор деньги для его приобретения не были выделены. Капитан Огастес сказал, что в этом вина законодательного собрания.

— Эти законодатели слишком нерасторопны, — часто говорил Огастес.