Лунатики

Генрих Кеплер женился в двадцать четыре года. Похоже, он не учился ни торговле, ни ремеслу, кроме "артиллерии", которая относится к его более поздним военным приключениям. Через семь месяцев и две недели после его свадьбы с Катариной Гульденманн родился Иоганн Кеплер. Через три года, после рождения своего второго сына, Генрих завербовался в императорскую армию и отправился бить протестантских инсургентов в Нидерланды – деяние тем более постыдное, поскольку Кеплеры принадлежали к старейшим протестантским семьям в Вайле. На следующий год Катарина отправилась к мужу, оставил детей на опеку деда и бабки. Еще через год он и она возвратились, но не в Вайль, где считались обесчещенными; Генрих купил дом в соседнем Леонберге, но вскоре он снова отправился в Голландию, чтобы влиться в орды наемников герцога Альбы. Похоже, именно по дороге в войска он и "избежал опасности быть повешенным" за какое-то незарегистрированное преступление. Вернулся он еще раз, продал дом в Леонберге, сделался трактирщиком в Эльмендингене, вновь вернулся в Леонберг и в 1588 году уже навечно скрылся из виду своего семейства. Ходили слухи, будто бы он записался во флот Неаполитанского королевства.

Его жена, Катерина, дочь владельца постоялого двора, обладала таким же непостоянным характером. В семейном гороскопе Кеплер описывает ее как: "маленькую, тощую, смуглую, любящую распространять сплетни и заводить ссоры, с вечно паршивым настроением". Не слишком много можно найти различий между двумя Катаринами, матерью и бабкой; тем не менее, из этих двух мать была более пугающей, с какой-то аурой колдовства и ведьмовства. Она собирала травы и творила отвары, в силу которых верила; я уже упоминал о том, что взявшая ее на воспитание тетка закончила свои дни на костре, сама Катарина, как мы еще увидим, чуть ли не разделила ее участь.

Чтобы завершить обзор этой идиллической семейки, мне следует упомянуть братьев и сестер Иоганна. Всего их было шестеро, из которых трое опять же умерли в детстве, а двое стали нормальными, законопослушными обывателями (Гретхен, вышедшая замуж за викария; и Кристофер, ставший изготовителем оловянной посуды). Но вот Генрих, следующий по возрасту за Иоганном, был эпилептиком и жертвой тех психопатологических черт, которые отзывались во всем семействе. Несносный ребенок; вся его юность, похоже, была сплошной чередой избиений, несчастных случаев и болезней. Его кусали животные, он чуть ли не утонул, а потом чуть ли не сгорел живьем. Сначала его отдали в ученики к торговцу тканями, но иногда и портному, затем к хлебопеку, в конце концов, он сбежал из дома, когда любимый папаша стал угрожать продать его. В последующие годы он шатался за венгерской армией во время войн с турками, был уличным певцом, пекарем, слугой для особых поручений некоего дворянина, нищим, полковым барабанщиком и алебардщиком. В течение всей своей "полосатой" карьеры он оставался несчастной жертвой одного несчастного случая за другим – вечно больной, отлынивающий от любой работы, обворовываемый и избиваемый разбойниками – пока, наконец, он не сдался, с протянутой рукой дополз до дому, где вцепился в материнский фартук и умер в возрасте сорока двух лет. В детстве и юности Иоганн в чем-то делил несчастья младшего брата, в частности, его тоже несло от несчастья к несчастью, а вечное болезненное состояние объединялось с ипохондрией.

2. Иов

Иоганн был болезненным ребенком с тонюсенькими ножками и ручками и крупным, одутловатым лицом, окруженным темными, курчавыми волосами. Уже при рождении зрение его было испорченным: близорукость плюс анокулярная полиопия (множественное зрение). Желудок и желчный пузырь вечно доставляли ему неприятности; он страдал фурункулами, быстропроходящей сыпью и, возможно, геморроем, поскольку сам рассказывал, что никогда не мог просидеть спокойно даже нескольких минут, всегда нужно было прохаживаться туда-сюда.

Островерхий дом на рыночной площади в Вайле, с его свернутыми балками и окошечками кукольного домика, должно быть, представлял собой бедлам. Травля со стороны краснорожего старика Зебальда; вечные ссоры визжащих матери Каарины и бабки Катарины; грубость больного на голову, сумасбродного отца; эпилептические припадки братца Генрниха; вдобавок дюжина или более нездоровых дядек и теток, родителей и их родителей, теснящихся в этом несчастном маленьком домишке.

Иоганну было четыре года, когда его мать отправилась за мужем на войну; пять – когда родители вернулись, и семейство начало беспокойные переезды в Леонберг. Эллмендинген и назад в Леонберг. В школу он мог ходить только нерегулярно, а с девятого по одиннадцатый год жизни не посещал школу вообще, зато "он привлекался к тяжелым работам на земле". В результате, и вопреки замечательным способностям, ему понадобилось в два раза больше, чем обычным детям, времени чтобы закончить три класса начальной латинской школы. В тринадцать лет он наконец-то обрел способность поступить в низшую теологическую семинарию в Адельберге.