Лунатики

В библиотеке Ураниборга находился самый крупный из звездных глобусов Браге, пяти футов в диаметре, изготовленный из бронзы, на котором, в течение двадцати пяти лет, неподвижные звезды гравировались одна за другой, после того, как их точное расположение заново определялось Тихо и его помощниками в ходе составления небесных карт; глобус стоил пять тысяч талеров, что равнялось зарплате Кеплера за восемьдесят лет. В юго-западном кабинете бронзовая дуга самого большого квадранта Браге – четырнадцати футов в диаметре – была прикреплена к стене; пространство внутри дуги было заполнено фреской, изображавшей самого Тихо, окруженного его инструментами. Впоследствии Браге прибавил к Ураниборгу вторую обсерваторию, "Стьоэрнеборг" (Звездный Город), которая была полностью выстроена под землей, чтобы защитить инструментарий от вибраций и ветра, над уровнем земли возвышались лишь куполообразные крыши; "так что даже из чрева земного мог он показать дорогу к звездам и ко славе Божией". Обе обсерватории были заполнены приспособлениями и автоматами, включая статуи, поворачивающиеся на скрытых механизмах, и система сообщений, позволяющая хозяину звонить в колокольчик в комнате любого из своих помощников – а гости считали, будто бы он созывает их каким-то колдовским путем. Гости же прибывали непрерывным потоком: ученые, придворные, аристократы и короли, среди них – Иаков VI Шотландский.

Жизнь в Ураниборге не была в точности такой, которую следовало бы ожидать от семьи ученого, скорее всего она походила на жизнь двора некоего ренессансного владыки. Один банкет в честь почетных гостей сменялся другим, в которых председательствовал неутомимый, сильно пьющий, подобный Гаргантюа хозяин, проявляющий самые различные виды эксцентричности, втирающий мазь в свой серебряный нос, время от времени бросающий лакомые кусочки своему шуту Йеппу, сидящему у ног хозяина под столом и беспрестанно трещащему среди всеобщего шума. Этот Йепп был карликом, по слухам он обладал даром предчувствия, что было доказано в ряде случаев[228].

И на самом деле, Тихо представляет собой исключение из сухих, вечно сомневающихся, невротичных гениев науки. Он был, и это правда, не гением творения, но всего лишь гигантом методичных наблюдений. Тем не менее, он проявлял все тщеславие гениальности в своих беспредельно поэтических излияниях. Его стихи были даже более ужасны, чем у каноника Коппернигка, но количество их намного больше – ведь Тихо не нуждался в издателе, поскольку у него имелась собственная бумажная фабрика и собственная типография. Стихи и эпиграммы Браге можно сравнить со стенами и украшениями Ураниборга и Стьоэрнебурга, они изобилуют эпиграфами, посвящениями и аллегорическими украшательствами. Наиболее впечатляющее творение украшало стены его главного кабинета; оно представляло восемь величайших астрономов во всей истории, от Тимохариса до самого Тихо, после чего говорилось о "Тихониде", еще не народившемся наследнике – и там была строфа, выражающая надежду, что его великий предок будет им гордиться.

4. Изгнание

Тихо безвыездно прожил на своем Багряном Острове двадцать лет; а потом, в возрасте пятидесяти одного года, он снова отправился в странствия. Но к этому времени большая часть всех его жизненных трудов была исполнена.

Глядя на них ретроспективно, Тихо разделил свои наблюдения на "детские и сомнительные" (сделанные в ходе студенческих дней в Лейпциге), на "юношеские и заурядные" (вплоть до прибытия на остров Вэн) и на "зрелые, точные и абсолютно надежные" (выполненные в Ураниборге). Революция имени Браге в астрономических методах заключается в несравнимой по предыдущим временам точности и последовательности его наблюдений. Второй акцент, возможно, даже более важен, чем первый: говоря практически, можно заявить, что работу Тихо можно сравнить с работами ранних астрономов так же, как кинематографическую запись с коллекцией разрозненных фотографий.

В дополнение к его замечательному слежению за Солнечной системой, повторное выполнение карт звездного неба включало в себя тысячу неподвижных звезд (позиции 777 из них были определены очень точно, а остальных 223 - довольно приблизительно, чтобы получилась ровная тысяча до отбытия из Ураниборга). Доказательства Тихо того, что nova 1572 года была истинной звездой, и того, что комета 1577 года перемещалась по орбите, очень далеко отстоящей от лунной, уже потрясли веру в неизменность небес и солидность небесных сфер. И, наконец, та система мира, которую он предложил вместо коперниканской, пускай и не имела значительной научной ценности, сыграла, как мы еще увидим, важную историческую роль[229].