Лунное искушение

— И такое случалось много раз. Ты звонила. Я приходил, не думая, как это выглядит со стороны. Взрослый мужчина, выполняющий просьбы девочки-подростка, которая ему даже не родственница. Оглядываясь назад, я понимаю, что это должно было настораживать.

— Ты заботился обо мне как о сестре, — пробормотала она себе под нос. — Ты не был извращенцем.

— Это так. — Он смотрел, как ветерок играет с ее волосами.

— Зачем ты тут? Явно не ради прогулки по аллее воспоминаний. Приехал поговорить о чем-то?

Поговорить нужно было о многом.

Гейб не мог ждать. Он хотел найти ее прошлым вечером, но, судя по ее растрепанному виду, вчера она была не способна ни к каким серьезным разговорам.

Что разжигало в нем очень сильное любопытство и желание узнать, чем же она занималась накануне.

— Кажется, у тебя небольшое похмелье?

Она посмотрела на него из-под ресниц, которые раньше не казались ему такими густыми.

— Небольшое.

Он задумался и понял: мысль о том, что она выпивает, не нравится ему так же, как раньше.

— И где ты была?

Она опустила смузи, и это казалось великим подвигом, потому что половину стакана она уже прикончила.

— Встречалась с подругами в «Лекарне».

— Хорошее место. — Туда часто ходила местная молодежь. — Засиделись допоздна?

— Не очень. — Она нахмурилась, будто пыталась понять смысл этих вопросов. — Зачем ты тут, Гейб?

Его не задевала ее дерзость, как и в тот день, когда она предложила ему самому убираться в комнатах. Это ее поведение вызывало у него совсем другую реакцию.

Он наклонился вперед.

— Ты влюбилась в меня.

— Гейб…

— Просто выслушай меня, хорошо? Я тут не для того, чтобы унижать тебя, хотя понимаю, что ты наверняка думаешь именно так. У тебя нет никаких поводов считать иначе, но я просто хочу поговорить.

Она смотрела на него с подозрением.

— Тогда говори.

Он подавил улыбку.

— Ты влюбилась в меня, и я это знал. Но думал, все безобидно.

Ник заметно напряглась.

— Той ночью, когда ты пришла ко мне, — его голос стал тише, — и я впустил тебя, я знал о твоих чувствах. Мне не следовало впускать тебя. Ответственность за это полностью на мне. Я не был настолько пьян, чтобы забыть, кто ты.

Она опустила смузи на колени.

— Знаю, мы оба наговорили всякого о той ночи, но я не сказал того, что действительно нужно было сказать, — продолжил он, стараясь не замечать румянца, расползавшегося по ее щекам. — Я прекрасно осознавал, что делаю.

Она шумно вздохнула, и порыв ветра унес этот едва слышный звук.

Помолчав немного, он продолжил.

— Но меня это не заботило.

Ник медленно моргнула.

— Тогда почему ты…

— Не сказал тебе этого раньше? Не знаю. Тут я был козлом. Меня ничто не извиняет.

Она снова нахмурилась и отвела взгляд, будто собиралась сказать что-то, но передумала.

— Мы оба совершили ошибки той ночью. Не вини себя во всем. Хочу, чтобы ты знала это, — сказал он, уверенный в каждом своем слове. — Хочу, чтобы знала. Это важно для меня.

Ник сглотнула, глядя в сторону. Ее голос был едва слышен.

— Я ненавидела себя за ту ночь.

В груди что-то перевернулось, и он сорвался с места раньше, чем понял, что делает. Он пересек пространство между ними и сел на качели рядом, порадовавшись тому, что древняя штуковина не обрушилась, когда их взгляды снова встретились.

— Прекрати, — сказал он так же тихо. — Прекрати ненавидеть себя. Мы оба были неправы. Все кончилось. Все в прошлом.

— Но ты ненавидишь меня…

— Нет, я не ненавижу тебя. — Хотя малая часть его в глубине души жалела об этом, потому что тогда он быстрее бы разобрался во всем этом хаосе. — Я не ненавижу тебя, Ник. И надеюсь, ты не ненавидишь меня. Конечно, я не стал бы тебя осуждать, потому что был, мать его, козлом, и мне жаль.

— Я не могу ненавидеть тебя, — быстро ответила она, а потом покраснела еще сильнее. — То есть я хочу сказать, я тебя не ненавижу.

— Хорошо. — Почувствовав, как тело расслабилось, он подумал, что, может, хоть сегодня ночью сможет поспать.

— Но ты действительно был козлом — добавила девушка.

Гейб повел бровью и отвернулся, скользнув взглядом по ее бирюзовому педикюру.

— Знаю. Но я изменился. Хочу, чтобы мы стали друзьями.

— Друзьями? — пропищала она, словно маленькая птичка.

— Друзьями, — повторил он.

* * *

Существовал весьма вероятный шанс, что все это — какая-то галлюцинация. Возможно, они с Рози не остановились вчера на одном бокале, а теперь у нее воображаемый разговор с Гейбом.

Это казалось более рациональным, чем видеть его в своем доме со смузи и слышать, как он просит ее о дружбе.

Гейб взглянул куда-то поверх ее головы и закусил губу.

— Хочешь быть моим другом? Если нет, то этот разговор, вероятно, станет очень неловким.

Ее глупое сердце едва не взяло верх, и Никки открыла рот, чтобы заорать «да», но сдержалась.

А смогут ли они стать друзьями?

Вернее, сможет ли она быть ему другом после всего? Хочет ли? После того как прошлой ночью решила жить по-новому? Она не помнила, но в ее планы точно не входила дружба с Гейбом.

— Ник. — Он внимательно смотрел на нее.

— Как? — пробормотала она. — Я не имею в виду то, что между нами случилось. Но как мы можем быть друзьями? Ты — де Винсент. Мои родители — прислуга.