Лунный камень

Она затворила за нами дверь гостиной. Я же, въ сопровожденіи мистера Броффа и Бетереджа, вернулся въ комнату мистера Блека. Онъ безпокойно ворочался въ постели съ боку на бокъ и раздражительно спрашивалъ, дадутъ ли ему сегодня опіуму. Въ присутствіи двухъ свидтелей я далъ ему пріемъ, взбилъ подушки и сказалъ, чтобъ онъ снова легъ и терпливо ожидалъ послдствій. Кровать его, снабженная легкими ситцевыми занавсками, стояла изголовьемъ къ стн, оставляя большіе свободные проходы по обоимъ бокамъ. Съ одной стороны я совершенно задернулъ занавски, и такимъ образомъ скрывъ отъ него часть комнаты, помстилъ въ ней мистера Броффа и Бетереджа, чтобъ они могла видть результатъ. Въ ногахъ у постели язадернулъ занавски вполовину и поставилъ свой стулъ въ нкоторомъ отдаленіи, такъ чтобы можно было показываться ему или не показываться, говорить съ нимъ или не говорить, смотря по обстоятельствамъ. Зная уже, по разказамъ, что во время сна у него въ комнат всегда горитъ свча, я поставилъ одну изъ двухъ свчей на маленькомъ столик у изголовья постели, такъ чтобы свтъ ея не рзалъ ему глаза. Другую же свчу я отдалъ мистеру Броффу; свтъ съ той стороны умрялся ситцевыми занавсками. Окно было открыто вверху, для освженія комнаты. Тихо кропилъ дождь, и въ дом все было тихо. Когда я кончилъ эти приготовленія и занялъ свое мсто у постели, по моимъ часамъ было двадцать минутъ двнадцатаго.

Мистеръ Броффъ принялся за свои бумаги съ видомъ всегдашняго, глубокаго интереса. Но теперь, глядя въ его сторону, я замчалъ по нкоторымъ признакамъ, что законъ уже начиналъ терять свою власть надъ нимъ. Предстоящій интересъ положенія, въ которомъ мы находились, мало-по-малу оказывалъ свое вліяніе даже на его бдный воображеніемъ складъ ума. Что касается Бетереджа, то его твердость правилъ и достоинство поведенія стали пустыми словами. Онъ забылъ, что я выкидываю колдовскую штуку надъ мистеромъ Блекомъ; забылъ, что я перевернулъ весь домъ вверхъ дномъ; забылъ, что я съ дтства не перечитывалъ Робинзона Крузо.

— Ради Господа Бога, сэръ, шепнулъ онъ мн:- скажите, когда же это начнется.

— Не раньше полуночи, шепнулъ я въ отвтъ:- молчите и сидите смирно.

Бетереджъ снизошелъ въ самую глубь фамиліарности со мной, даже не стараясь оградитъ себя. Онъ отвтилъ мн просто кивкомъ! Затмъ, взглянувъ на мистера Блека, я нашелъ его въ прежнемъ безпокойномъ состояніи; онъ съ досадой спрашивалъ, почему опіумъ не начинаетъ дйствовать на него. Безполезно было говорить ему, въ теперешнемъ расположеніи его духа, что чмъ боле будетъ онъ досадовать и волноваться, тмъ боле оторочитъ ожидаемый результатъ. Гораздо умне было бы выгнать изъ его головы мысль объ опіум, незамтно занявъ его какимъ-нибудь инымъ предметомъ.

Съ этою цлью, я сталъ вызывать его на разговоръ, стараясь съ своей стороны направить его такъ, чтобы снова вернуться къ предмету, занимавшему насъ въ начал вечера, то-есть къ алмазу. Я старался возвратиться къ той части исторіи Луннаго камня, что касалась перевоза его изъ Лондона въ Йоркширъ, опасности, которой подвергался мистеръ Блекъ, взявъ его изъ фризингальскаго банка, и неожиданнаго появленія индйцевъ возл дома вечеромъ въ день рожденія. Упоминая объ этихъ событіяхъ, я умышленно притворялся, будто не понялъ многаго изъ того, что разсказывалъ мн мистеръ Блекъ за нсколько часовъ предъ тмъ. Такимъ образомъ я заставилъ его разговориться о томъ предмет, которымъ существенно необходимо было наполнить умъ его, не давая ему подозрвать, что я съ намреніемъ заставляю его разговориться. Мало-по-малу онъ такъ заинтересовался поправкой моихъ упущеній, что пересталъ ворочаться въ постели. Мысли его совершенно удалились отъ вопроса объ опіум въ тотъ важнйшій мигъ, когда я прочелъ у него въ глазахъ, что опіумъ начинаетъ овладвать имъ.

Я поглядлъ на часы. Было безъ пяти минутъ двнадцать, когда показалась первые признаки дйствія опіума.

Въ это время неопытный глазъ еще не примтилъ бы въ немъ никакой перемны. Но по мр того какъ минуты новаго дня шли одна за другой, все ясне обозначалось вкрадчиво-быстрое развитіе этого вліянія. Дивное опьяненіе опіумомъ засверкало въ глазахъ его; легкая испарина росой залоснилась на лиц его. Минутъ пять спустя, разговоръ, который онъ все еще велъ со мной, сталъ безсвязенъ. Онъ крпко держался алмаза, но уже не доканчивалъ своихъ фразъ. Еще немного, и фразы перешли въ отрывочныя слова. Затмъ наступила минута молчанія; потомъ онъ слъ въ постели, и все еще занятый алмазомъ, снова заговорилъ, но уже не со мной, а про себя. Изъ этой перемны я увидлъ, что настала первая фаза опыта. Возбудительное вліяніе опіума овладло имъ.

Въ то время было двадцать три минуты перваго. Самое большее чрезъ полчаса долженъ былъ ршаться вопросъ: встанетъ ли онъ съ постели и выйдетъ ли изъ комнаты, или нтъ.