Лунный жаворонок

– Ты! – В аптеку вошла высокая женщина в темно-зеленой накидке. Она прошла мимо Софи и Эдалин, а за ней тащилась высокая худая девочка в розовом плаще с капюшоном.

– Что опять случилось, Вика? – спросил Кеслер с явным раздражением.

– Спроси своего сына. Это точно его рук дело. – Она скинула с головы девочки капюшон, открыв сияющий лысый череп.

Эдалин, Софи и Кеслер одновременно изумленно вдохнули. А вот Декс явно старался подавить улыбку:

– Привет, Стина. Ты что, решила что-то в себе изменить? А то ты сегодня какая-то не такая. Погоди, только не говори, что…

– Мам! – прорычала Стина.

Губы Кеслера дрогнули, словно он боролся со смехом.

– Мы не продаем бальзамов для облысения, Вика.

– То, что вы их не продаете, не значит, что не делаете, – надавила та.

Кеслер глянул на Декса.

– Ты тоже знаешь, как их делать, – напомнил тот.

– Я знаю, что это был ты, тупой ты йети! – заорала Стина.

Декс закатил глаза и ткнул ее за ухом.

– У тебя тут вмятина в черепе, в курсе?

Софи попыталась не рассмеяться, когда Стина накинулась на него со всеми своими костлявыми конечностями.

– Хватит! – прикрикнул Кеслер, разнимая их. – Контролируй свою дочь, Вика.

– С чего бы? Ты-то своих детей не контролируешь.

Судя по виду Кеслера, он хотел ее удушить, но вместо этого стиснул зубы и произнес:

– У нас есть бальзамы для роста волос. Можете взять за наш счет, и за неделю все отрастет.

– За неделю?! – взвыла Стина. – Я не могу идти в школу как какой-то… как…

– …как огр? – с ухмылкой подсказал Декс.

Стина заорала.

– Если моя дочь пропустит хоть один учебный день из-за твоего сына, я прослежу, чтобы он за это ответил, – крикнула Вика.

– Ничего не докажете, – пробормотал Декс.

– И не надо. От скверной крови ничего другого и не ожидают!

Дружелюбие на лице Кеслера сменилось очевидной яростью, и ему пришлось несколько раз вздохнуть. Софи не знала, что означает «скверная кровь», но, видимо, это было серьезным оскорблением.

– Ладно, значит, поступим так, – практически выплюнул Кеслер. – Вы убираетесь с глаз моих долой, и когда я закончу с покупателями, попробую придать лекарству большую эффективность. Если не смогу – пусть ходит в шляпе.

Вика пронзила его взглядом, но он и бровью не повел.

– Видимо, выбора нет, – презрительно бросила она. – В отличие от некоторых, мы не прожигаем жизнь, смешивая безумные лекарства в никчемных магазинах.

– Если он такой никчемный, почему все закупаются у меня? – парировал Кеслер.

Ответа у Вики, видимо, не нашлось, поэтому она накинула Стине на голову капюшон и потащила ее к двери.

– Ты у меня за это получишь, – пообещала Стина Дексу.

– Оооо, боюсь-боюсь.

Злобный взгляд Стины остановился на Софи:

– На что уставилась?

Та отвернулась.

– Ни на что.

Дверь снова хлюпнула, а затем захлопнулась.

Кеслер врезал кулаком по столу, отчего все вздрогнули:

– Стоит ли мне знать, что это было, Декс?

– Вряд ли.

Кеслер вздохнул:

– Будь осторожней, Декс. Ты же знаешь, как некоторые относятся к нашей семье – особенно Вика и Тимкин Логнеры.

– Ну, – тихо начала Эдалин, – твоя аптека делает все еще хуже. Может, если бы ты придерживался традиций…

– Ни в коем случае, – перебил ее Кеслер. – Ничто не радует меня сильнее аристократов, морщащих свои напыщенные носы.

– А меня ничто не радует сильнее сияющей лысины Стины, – добавил Декс с ухмылкой.

Кеслер не сдержал смешка.

– Ладно, Декс, ты эту кашу заварил, тебе и над лекарством для волос колдовать. А мне нужно помочь Эдалине со списком Элвина.

Декс скривился и ушел за необходимыми ингредиентами. Через несколько секунд он вернулся с кучей флакончиков и с коварной улыбкой расставил их на рабочем столе.

– Волосы у нее вырастут быстрее, – шепнул он Софи. – А еще появится борода.

Софи хихикнула и мысленно сделала себе пометку никогда не переходить Дексу дорогу.

– Что она тебе сделала?

– Просто она злая, – ответил он, растирая пестиком черные листья. – Поверь мне.

Когда они вернулись в Хэвенфилд, Эдалин ушла в свою комнату, а Грейди попытался научить Софи совершать световые прыжки в одиночку. Получалось у нее хуже некуда.

В первые двадцать попыток она не ощущала теплых прикосновений перьев, сколько бы Грейди ни твердил ей сосредоточиться на покалывании в клетках тела. После этого концентрации хватало лишь на то, чтобы вспотеть от жары.

На пятьдесят седьмой попытке у нее наконец получилось в одиночку прыгнуть в другой конец пастбища. Сделав еще пять прыжков подряд, она вымоталась так, что готова была рухнуть на месте, поэтому чуть не разревелась от радости, когда Грейди заявил, что на сегодня хватит. Но потом он поглядел на ее нексус и нахмурился.

Он указал на серый прямоугольный камень с единственной синей полосой.

– Это значит, что ты сосредоточена лишь на десять процентов. Дети в твоем возрасте обычно доходят до тридцати.

Да, а еще они всю жизнь прыгают – но она решила об этом не упоминать. Не хотела, чтобы Грейди счел ее трудным подростком.

– Я стараюсь изо всех сил.