Лууч (СИ)

Спасшего нас человека, звали Софикес, он оказался фанатичным, в хорошем смысле этого слова ботаником. У него все лицо было как бы вытянутым, но ровным, тело стройным, но тоже имело вытянутую форму. Глаза серые, змеиные, но широко раскрытые и очень добрые. Мелко вьющийся в макароны волос, были тщательно зачесаны назад, но через классический пробор посередине. Длинна волос была неизвестна, так как кончалась у воротника, там они прятались под рубашкой. Он привел нас в свой дом, голодных, уставших, грязных, находился он, где то на середине, как мы узнали в дальнейшем, весьма пологого обрыва. Накормил, предоставил много горячей воды в наше распоряжение, помыться, отстирать от травяного сока одежду. Когда мы вечером в смешных старых пижамах расселись, за столом на ужин, рассказал как важно его исследование по части сохранения и дальнейшего изучения, подобных Гримории растений. Уверял что растение Гримория разумно, и скорее всего, бессмертно, да хранит память неисчислимых тысячелетий. Дал нам выпить какого-то слабо растворенного яда, чтобы нейтрализовать токсины, плавающие в нашей крови, после контакта нашей кожи и слизистых с опасным соком этого разумного растения. Уверил, что если бы мы его победили окончательно, то все равно обязательно умерли бы, через пару дней, от токсического отравления, а через наши тела проросли бы вскоре ростки Гримории, через споры, проникшие в наши тела. Мы его долго слушали, не перебивая, пили простой отвар травы чабрецы, другого успокоительного в нашей ситуации по его словам, лучше не найти, ели его вкусные ватрушки, а когда выпечка на столе закончилась Головус заговорил.

— И чем же полезен этот твой здравомыслящий сорняк?

— Ну, во-первых, оно самое древнее растение, из всех, которые ты, когда либо видел. — Почти без пауз, вдохновлено излагал травник. — Во вторых все растения, согласно моей теории, произошли именно от Гримории и ее предков. А в третьих если я изучу ее до конца, то постигну всю суть растительной формы жизни в принципе.

— В этом то и есть польза от полевой травы? — Усомнился я за компанию с напарником, в его трех доводах.

— Польза в этом феноменальная, вы сразу даже еще не готовы понять в полном объеме, всей глубины моего труда.

— Мы уж постараемся. — Заверил его Головус. — Ты только объясни уже как нибудь, на человеческом желательно языке.

— Да что вы понимаете, достаточно сказать, что я бы смог создавать растения любого типа, формы, размера, с любыми свойствами присущими в действительности паре или даже нескольким другим.

— Например? — предложил я подробнее рассказать, что он имеет ввиду.

— Ну, например, я бы мог посадить одно зернышко, и вырастить из него, допустим, яблоню, с размерами плодов скажем со спелую дыню, со вкусом вишни, и оттенками кленового сиропа. Либо вырастить за полгода целую рощу деревьев дающих в избытке шелк, хлопок и любое другое волокно одновременно. Воображение может работать в подобной тематике неограниченно долго, результаты могут превзойти все ожидания.

— У тебя случайно нет в крови Гримории? — Спросил Головус, довольно щурясь на все его заверения о пользе любительского садоводства и огородничества, ботаники и агромании.

— Как ты узнал об этом? — Серьезно спросил Софикес, посматривая при этом на свое отражение в маленькое зеркальце, из ниоткуда возникшее у него в руках.

У тебя цвет лица немного зеленит. — С серьезным видом сказал ему мой напарник, а сам лукаво мне подмигнул, на что я с трудом удержался не расплыться в коварной улыбке заговорщика.

— Цок. — Цокнул языком на полуслове Софикес и его зеркальце мгновенно исчезло, цвет лица его сменился сначала, на розовый, а потом и на пунцовый.

Из под стола, донеслось, громкое шипение. Я автоматически поддернул ноги на стул, а напарник посторонился, вскочив со стула. Из тени, на меня уставились два красивых зеленых глаза, размерами с чернослив. Из-под стола, выползла крупная змея, песчаного цвета. Еще раз на меня посмотрела и устроилась под моим стулом.

— Это твой питомец? — Спросил Головус.

— Да, пожалуйста, не пугайтесь, когда то я спас ее. Севания, ползи ко мне моя радость, оставь в покое моих гостей, они не вкусные. Она упала прямо мне на голову, подранная когтями крупной хищной птицы, видимо выпала у нее из когтей, пока она летела надо мной, я как раз возился на улице с образцами грунта, с тех пор живет со мной и избавляет мой дом от пронырливых грызунов. А куда вы вообще путь держите и не пора ли нам пойти всем спать? Час столь поздний, а мы все засиживаемся за столом. — Предложил травник, возвращая лицу спокойное выражение.

— Мы тут ищем кое что, и по ощущениям, скорее всего, немного заблудились. — Издалека, начал Головус.

Что же именно вы ищете? — С неподдельным интересом поинтересовался травник.

— Великое пробуждающее древо. — Совсем открыто сказал я, связи с чем, Головус посмотрел на меня с немалым восклицанием. — Если быть точнее, нам нужны его плоды.

— Вот даже как. — С воодушевлением уставился на нас хозяин дома, никак не ожидавший от нас такого смелого заявления.