Львиная доля серой мышки

— Сначала я решила, что грязь в квартире из-за плохого здоровья бабули, ей трудно стирать, убирать, гладить. Потом, конечно, глаза открылись, стало ясно: вылечить их невозможно. Елена Леонидовна алкоголичка, Гена наркоман. Одна пьет, второй колется. Любые попавшие к ним в руки деньги бабушка несет в винный отдел магазина, а брат тащит дилеру. Я договорилась с врачом из наркодиспансера, и Гену согласились взять в больницу на бесплатный курс дезинтоксикации. Он сначала согласился, а как нужный день настал, на попятную пошел. Мол, нет, и все. С Еленой Леонидовной та же история. Я записала ее на кодирование, но перед этим требуется три дня ни капли в рот не брать, к тому же прийти к гипнотизеру самостоятельно. Психолог объяснил: если я бабушку на закорках принесу, процедура не поможет, необходимо ее желание со спиртным покончить. Но у бабушки не хватало силы воли. Мне и ее, и Гену очень жалко было, но я поняла: деньги им давать нельзя, они их на пагубные привычки тратят. Поэтому приносила еду, каждый день по чуть-чуть. Одну бутылку кефира, две котлеты. Если сразу целую пачку сосисок притащить, баба Лена их не съест, а продаст и помчится в магазин за водкой. Причем алкоголь она брала самый дешевый.

Леся закашлялась, потянулась за бутылкой с водой, стоявшей на столике, и вдруг вскрикнула:

— Ой!

— Что случилось? — насторожился Каравайкин.

— Я порезалась, — прошептала его подопечная, показывая ладонь, где на тыльной стороне появилась царапина.

Илья вскочил.

— Сейчас принесу пластырь! Как ты умудрилась так сильно пораниться?

— От стеклянной столешницы небольшой кусочек отломился, — пояснила Леся, — край очень острый, я не заметила.

— Вот те на! — удивился Каравайкин. — Еще вчера мебель целой была.

Адвокат ушел.

— Не новый стол, — вздохнула Леся, — вот и разваливается.

После того как Илья, залив ранку перекисью, заклеил ее пластырем, мы продолжили беседу с того места, где прервались.

Леся вздохнула.

— С Еленой и Геной тяжело было. Иногда я уходила домой с мыслью: все, больше никогда не вернусь к бабушке и брату. А потом совесть просыпалась, шептала: нельзя так, они твои родственники, кто еще им поможет.

— Кроме вас, кто-то еще заботился о Елене и Геннадии? — поинтересовалась я.

Леся покачала головой.

— Нет. Папа очень на нее злился, а мама всегда, как отец скажет, поступала. Галина Леонидовна, сестра бабушки Елены, ее прямо ненавидела. Один раз она пришла к ней — я ванную в тот момент убирала, все слышала — и заорала: «Ты подонок общества, отребье! Позор нашей семьи. Не смей больше ко мне приезжать, деньги клянчить! У меня безупречная репутация, я замуж честно вышла, вырастила порядочных детей…» Я у рукомойника затаилась, испугалась, вдруг злюка в санузел войдет, меня увидит, родителям наябедничает. А она все вопила. «Я то, я это, а ты…» Тетя Галя считает себя образцом, все с нее пример брать обязаны. Когда папа только создавал фирму, Галина Леонидовна в гости не заходила, а потом, как у родителей дела в гору пошли, начала часто появляться. Сядет вот тут…

Леся показала на кресло во главе стола.

— Устроится поудобнее, чаю попросит и давай всех учить. Маму упрекала, что та одевается плохо. «Ксения, надо следить за собой, ты супруга успешного бизнесмена». Папе выговаривала: «Володя, вам нужно неудобную тесную квартиру продать и купить дом, хорошее авто». Ко мне тоже привязывалась: «Леся, не сиди месяцы напролет, уткнувшись носом в книгу. Почему у тебя подруг нет? Где твой мальчик?» Я ей один раз честно ответила: «Тетя Галя, мы очень счастливо живем. Комнат у нас достаточно, целых четыре, и машина у папы резвая. Я не люблю с девочками время зря проводить, они только о косметике болтают, мне с ними скучно. И не хочу с парнями гулять, об учебе думаю». Галина Леонидовна к маме повернулась: «Полюбуйтесь! Вы вырастили аутистку!» Вот тогда отец встал и велел ей: «Уходите. Мы вам не рады». И все!

— А Мартина навещала Елену Леонидовну? — подобралась я к интересующей меня теме.

— Нет, я только слышала о ней, — пояснила Леся. — Бабушка рассказывала, что у нее есть дочь-красавица, которая вышла замуж за очень богатого человека и живет благополучно. Супругу она сказала, что давно сиротой стала, не хочет, чтобы он с ее матерью встречался. Денег Мартина никогда Елене Леонидовне не давала. И она у бабушки не появлялась.

Важный разговор прервал звонок в дверь. Леся живо вскочила.

Глава 20

— Сиди, я сам открою, — велел Каравайкин и ушел.