Львов под русской властью. 1914–1915

Жертвами мошенников становились и любители алкоголя из местного населения. К примеру, Розалия Ш. купила у какой-то еврейки на базаре на площади Галицкой литр водки за 3 кроны 20 геллеров. Возвратившись домой, опрокинула рюмочку и убедилась, что это всего лишь вода, приправленная самогоном.

Помещения, в которых хранился алкоголь, подвергались нападениям преступных элементов.

Так, 10 сентября ночью был разбит шинок Адольфа Брейфера на улице Замарстыновской, № 27, где были украдены различные водки и закуски стоимостью в 1000 крон.

А 28 сентября около 11 часов дня был разгромлен шинок А.Г. Винтера возле угла улиц Лычаковской и св. Антония. Неизвестные злоумышленники выломали закрытые по причине выезда владельца в Вену двери, после чего толпа начала угощаться обильно водкой так, что некоторые упились до потери сознания. Множество бутылок было украдено, водка же из бочек вылита в канал. Также было разбито вдребезги все внутреннее оснащение заведения. Вызванная полиция восстановила порядок.

Пример приспособления к новым условиям демонстрировала фабрика “Здоровье”, находившаяся по улице Здоровья, № 9, которая уже в начале октября рекламировала вино без алкоголя, изготовленное из яблок, смородины и брусники.

Правда, другая продукция той же фабрики служила сырьем для подпольных производителей спиртных напитков. 1 марта 1915 года газета “Львовский Вестник” сообщала:

«Вчера в трактире Максима Тадулина, чинами полиции обнаружена не только продажа спиртных напитков, но и фабрикация их из солода и др. продуктов, изготавливаемых на местной фабрике “Здоровье”. Тадулин водворен в арестный дом и привлечен к ответственности»

.

Очевидно, что самым непосредственным образом запрет продажи алкогольных напитков отразился на работе львовских кафе и ресторанов.

По поручению военного губернатора начальник полиции во Львове Тауэр 14 сентября издал следующее объявление:

«Ко всем гг. владельцам (управляющим) ресторанов во Львове: Запрещаю с нынешнего дня продажу всех спиртных напитков, а именно: пива, водки, ликеров и всех сортов вин.

За нарушение этого запрета на виновных будет налагаться штраф от 100 до 2000 крон либо три месяца ареста.

В случае повторного нарушения будет применяться арест.

(Запрет этот касается также тех владельцев ресторанов, которые недавно получили разрешение на продажу пива.)».

Предусмотренная форма наказания означала, что нарушитель должен был заплатить наложенный на него штраф. В случае же неспособности или нежелания заплатить штраф, он подвергался аресту.

Приказом львовского градоначальника генерал-майора Эйхе было установлено, чтобы безусловно все рестораны и кафе закрывались в 11 часов вечера (по петроградскому времени).

Так как продажа алкогольных напитков была запрещена, а нарушители этого запрета подвергались суровым наказаниям, то в ресторанах и кафе воцарилась полная трезвость. Это стало также причиной того, что несколько перворазрядных ресторанов вначале закрылись, и только изданное в ноябре распоряжение, гласящее, что магазины, а также рестораны, которые не откроются на протяжении 8 дней, будут конфискованы, побудило владельцев вновь открыть свои заведения.

Львовские кафе были открыты все. “Ренессанс” на улице Третьего Мая и находившееся в доме напротив, на втором этаже “Американское” посещали почти исключительно офицеры, часто в обществе женщин. По вечерам здесь играли оркестры. В кафе “Авеню” на Мариинской площади, “Рома” в конце улицы Академической, “Центральном” на площади Галицкой также можно было встретить офицеров, но старших и без “подружек”, разве что с женами или дамами из “Красного Креста”. Если офицер заходил в кафе “Венское” на улице Гетманской, то, как почетный посетитель оставался в первом салоне. В “Гранде” на улице Карла Людвига собиралась еврейская публика, здесь можно было узнать новейшие слухи и сплетни, зачастую тут они и рождались. Кафе “Шкоцка” на площади Академической было местом встреч львовской интеллигенции.

Приглашали посетителей кафе “Сан-Суси” на углу улиц Шайнохи и Сикстусской, кафе “Орфеум” на улице Казимировской, № 35.

“Хорошие и дешевые завтраки, обеды и ужины” предлагала “Первая русская молочная” Ивана Вовка на углу улиц Зыбликевича и св. Николая.