Лысая гора, полное издание

когда не стать равными нам!

Сивый бес с негодованием схватил лысого за грудки и, оторвав

его от земли, стал трясти им так, словно хотел вытрясти из него

душу.

Прозревший Димон-А с изумлением увидел, что чёрные ша-

ровары и красная рубашка лысого покрылись вдруг змеиной чешу-

ёй. Затем обе ноги его слились вместе и превратились в змеиный

хвост. Хвост его рос прямо на глазах и неумолимо тянулся к сиво-

му, у которого тело также приобретало вид змеи.

— Вы что, змеи? — не поверил глазам своим Димон-А.

— Ох уж эти люди, — покачал головой Гог. — Повсюду им ме-

рещатся эти змеи.

— Змеи, змеи, повсюду одни змеи, — злорадно рассмеялся Ма-

гог.

Неожиданно хвосты их соединились в одно общее змеиное

туловище, в совместное туловище для двоих: лысый и сивый стали

единым целым. Димон-А увидел перед собой двуглавую змею. Ту

самую амфисбену, о которой упоминала Навка.

209

— Ни змея

себе! — расширились у него глаза.

К сожалению, О’Димон, отказавшийся от яблока, ничего этого

не видел.

— Как ты мог, Магог! — продолжала неистовствовать седовла-

сая голова.

— Главное, Гог, ты проспорил! — отвечал ему голова лысая. —

Главное — результат.

Внезапное замедление, сдвиг, — и… тут неожиданно Гог зевнул.

Он зевнул так широко, что рот его вдруг стал огромной пастью. Та-

кой огромной, что в ней вполне могла поместиться человечья голо-

ва. Димон-А уже ясно представлял себе, чья, — и в ужасе отшатнул-

ся. Но в пасть попала не его голова, а лысая голова Магога.

Пытаясь вырваться, Магог принялся дёргаться и выгибать

спину. А поскольку ног у него не было, а было одно на двоих

змеиное туловище, то вскоре это выгибание привело к тому, что

змея приняла форму обруча. От сильного напряжения она пере-

ливалась всеми цветами радуги: от бело-сине-красного до жёлто-

голубого.

С ужасом наблюдал Димон-А, как седовласая голова Гога не

только не выпускала лысую голову Магога, но даже заглатывала её

в себя всё глубже и глубже. При этом змеиный обруч засветился

вдруг исключительно красным светом. Его сияние было настолько

ярким, что Димону-А пришлось невольно прикрыть глаза и отсту-

пить на несколько шагов.

Пожирая одну из своих голов, амфисбена покачивалась из

стороны в сторону, и наконец, сдвинувшись с места, покатилась

вниз по дороге, как брошенное с горы огненное колесо. На поворо-

те, как раз на середине Змеиного спуска, она вдруг остановилась и,

словно задумавшись, некоторое время стояла, не падая. Затем

змеиный обруч неожиданно резко закрутился на одном месте, от-

чего сияние его возросло в несколько раз, после чего с огромной

скоростью покатился назад в гору.

Через мгновенье сверкающая амфисбена вновь пронеслась

пылающим колесом мимо изумлённого Димона-А и ничего не по-

дозревающего О’Димона, а ещё через мгновенье исчезла из виду.

11. Порядок здесь наводим мы

Майя и Жива помчались вверх по трамплину с такой прытью,

словно они понеслись не в гору, а вниз с горы. Велосипедист в чёр-

но-красном трико с защитным шлемом на голове с недоумением

210

поглядел им вслед. Плечи у него были хоть и покатые, но широкие.

Парень явно качался. Облегающее трико лишь подчёркивало объ-

ёмность грудной клетки и рельефность мышц.

— Чего это они? — спросил он у людей в чёрных шляпах.

— А кто их знает? — пожал плечами рыжебородый.

Убедившись, что никто их не преследуют, девушки останови-

лись в отдалении на вершине первого горба и перевели дух.

— Ш-ш-ш. Наверно, тебя увидели и испугались, — усмехнулся

чернокожий.

Нелепая шутка не понравилась байкеру. Чем-то они показа-

лись ему подозрительными. Тем не менее, перед тем, как встать на

педали и двинуться дальше, он осведомился у рыжебородого:

— А вы, случайно, тут девочку одну… не видели?

— В белом платье? — уточнил тот и неожиданно ответил, —

видели!

— Где? — обрадовался велосипедист.

— Вон там, — показал ему чернокожий. — В самом низу, возле

высохшего озера.

Илья Муромский встал на педали и помчался в указанном на-

правлении.

— Дэн! — укоризненно посмотрел на аспида Михаил. — Пре-

крати шипеть! Ты мне так всех людей перепугаешь!

— А ты прекрати картавить! — не остался в долгу Дэн. — Я не

могу не шипеть, я тоже уже теряю облик. Мне срочно нужна чело-

веческая плоть.

— А ты разве не ешь «эдемные» тефтельки? — удивился Ми-

хаил.

— Мне надоели уже… эти тефтели. Я хочу свежей плоти!

Спустившись к котловану, полностью заросшему сухим, полу-

тораметровым очеретом, Муромский спешился и громко позвал:

— Зоя!

Но никто не отозвался ему. Лишь ветер неслышно колыхал

сизые метёлки тростника, сплошной стеной поднявшегося на месте

высохшего озера, и гнал волны поверху, создавая иллюзию живого

водоёма.

— Зоя! — вновь позвал он и прислушался.

Ему показалось, что в зарослях тростника кто-то скрывался.

Там явно кто-то был.

— Зоя? — с вопросительной интонацией позвал он.

Ответа не последовало, но сухие стебли очерета в том месте

подозрительно колыхнулись.

211